10 апреля 2023 г. состоялась премьера “За полчаса до весны” — биографического мини-сериала о зените славы советского ансамбля “Песняры” и судьбе Владимира Мулявина.
Идея проекта возникла довольно давно — в середине 2010-х, на волне идеологического тренда российских властей, которые в тот момент начали специально продвигать в общественном сознании нарратив СССР как страны, где было, может, и трудно жить, но где имелись поводы для гордости. Под это щедро раздавались бюджеты (и этот процесс продолжается и сейчас), финансировалось кино на темы спорта, Великой Отечественной войны, искусства.
Евангелистом проекта можно считать Виктора Лабковича, продюсера частной столичной студии “Первая Киновидеокомпания”. Именно он в 2020 году после нескольких безуспешных попыток получил у Минкульта финансовую поддержку и нашел партнеров за рубежом.
Российскую сторону, в свою очередь, представляет крупный онлайн-кинотеатр “Start” и его соучредитель, сценарист и продюсер Алексей Троцюк. Интересно, что это также белорус из Бреста, сделавший креативную и топ-менеджерскую карьеру на победе сборной команды “БГУ” в российском КВН в конце 90-х — начале нулевых годов.
После долгих обсуждений авторы решили сосредоточиться на создании классической по форме биографической драмы о судьбе Мулявина с музыкальными намерениями. Она развивается параллельно в двух разных отрезках времени. Прошлое — в 50-60-х, во время детства и юности Мулявина в советской России, и в середине 70-х — в период создания “Песнярами” своей первой рок-оперы “Песня аб долі”.
Во время съемок без проблем не обошлось. По словам сценаристов, перед съемками велось большое исследование источников о жизни музыканта, из-за этого сценарий четыре раза переписывался, съемочную группу консультировала дочь Мулявина, Марина. А во время производства неожиданно арестовали Виктора Лабковича, который вышел на свободу через год, а из Беларуси из-за властного террора эмигрировала часть создателей и участников фильма.
Отсмотрев полностью все девять серий, можно говорить, что “За полчаса до весны” — это метко сделанный телепроект, ориентированный больше на взрослую аудиторию, которой где-то за сорок лет, а не на молодежь. Ведь чтобы полностью отдаться проекту, нужно заранее знать, кем были “Песняры” и что они значили для советского общества, а такого особого объяснения (например, в титрах) авторы не сделали.
Видно, что над сериалом плотно поработала творческая команда. Были хорошо проработаны детали интерьеров сразу несколько советских эпох, подобраны и сшиты повседневная одежда и сценические костюмы музыкантов, найдены соответствующие времени музыкальные инструменты, сделаны правдоподобные грим и парики. Может, “За полчаса до весны” совершенно точно и не реконструирует три десятилетия советской жизни, но ощущения стыда за работу не возникает, глазу есть за что зацепиться.
Козырем в рукаве оказался кастинг на роли музыкантов и советских чиновников. Видно, что создатели потратили много времени, чтобы найти профессиональных актеров, которые были бы похожи на своих реальных прототипов.
Стопроцентным попаданием стало решение взять на роль взрослого Мулявина российского актера ММТ имени Чехова Артема Волобуева. В парике с длинными волосами а-ля 70-е и усами-подковой он действительно очень напоминает Мулявина.
Также неплохо проработанным оказался второй актерский план с другими “песнярами”: Валерием Мулявиным (Владимир Свирский), Леонидом Борткевичем (Сергей Годин), Владимиром Мисевичем (Максим Паниматченко), Анатолием Кашепаровым (Георгий Петренко), Александром Демешко (Дмитрий Есеневич) и т.д.
Единственное, что мешает проекту полностью раскрыться, стал компромиссный сценарий сериала, который не всегда хорошо балансирует между настоящими фактами из жизни музыкантов и условностями жанра байопика. Смысл в том, что “За полчаса до весны” — это многофигурная история о непокорном художнике, бунтаре по натуре, который существует в условиях жестокого авторитарного государства. И пытается лавировать между различными ограничениями, чтобы реализовать свой поистине новаторский проект.
Поэтому все художественные средства и внимание идут на раскрытие этой задачи, оставляя за бортом почти все остальное. И получается, что наиболее психологически и драматургически проработанными получились роли самого Владимира Мулявина и его жены Лидии Кармальской — у актеров здесь действительно есть много семейных и карьерных конфликтов, где можно развернуться.
У большинства других исполнителей этой возможности просто нет, несмотря на почти девять часов хронометража. Участники “Песняров” и реальные исторические личности предстают в качестве характерных типажей.
Демешко — юморист, Борткевич и Кашепаров — самовлюбленные ловеласы, Машеров — строгий, но справедливый, Мисевич — сама честность. Это тот Мисевич, который сегодня на каждом шагу заявляет “Я создавал ансамбль” (правда, иногда поправляется – “помогал создавать”). Ведь на самом деле огромную роль в создании ансамбля принадлежит Валерию Яшкину и Брату Мулявина Валерию – именно они оказывали на Мулявина колоссальное влияние.
Музыкальные номера в сценографическом и звуковом плане выполнены качественно. Но в целом сериалу не хватает именно музыкальной насыщенности произведений “Песняров”, авторы решили сделать акцент на драме жизни музыканта — из-за этого сериал лишился большого процента художественного очарования.
К тому же видно, что большой хронометраж обременяет проект. Начиная историю довольно бодро — с желания Мулявина и его брата сделать одну из первых в СССР рок-опер, — сериал ближе к экватору вязнет в семейной мелодраме о неверном муже, бегающем от жены к любовнице и наоборот.
Ситуацию спасает напряженный финал с премьерой “Песні аб долі” — действительно смелого и метафорического произведения о гибели простого белоруса, в котором крамолу могли бы увидеть не только советские, но и лукашенковские идеологи.
По большому счету, “За полчаса до весны” можно назвать настоящим прорывом в первую очередь сериальной индустрии Беларуси. Таких проектов, качественно сделанных на техническом и, в меньшей степени, сценарно-драматургическом уровне, раньше у нас точно не снимали.
Но если говорить о европейско-американском или российском рынках, на которые в основном и ориентирован проект, то здесь сериал ничем особенным не выделяется. На фоне более изобретательных проектов последнего времени — взять тот же недавний “Король и Шут” от сервиса “Кинопоиск”, где кроме истории группы авторы сделали фэнтези по мотивам песен, — сериал звезд с неба не ловит.
Это просто ответственно созданное по наработанным индустриальным лекалам телекино для массового зрителя без больших претензий на авторский взгляд на биографию известного музыканта и весьма комплиментарное в отношении его героев.
Тем не менее, при возможности проект мог и попасть на большие экраны, если бы было желание и воля смонтировать весь материал в 2-3 часа кинопрокатного формата. Что, конечно, выглядит невозможным — очень многое придется порезать и выбросить.
Почему “За полчаса до весны” — это провал по обе линии фронта
Опытный кинематографист знает, что кино делают не только деньги и зрители, но, в первую очередь, исторический контекст. Есть проекты, которые по разным обстоятельствам попадают в нерв времени, проговаривая все наболевшие вопросы, которые здесь и сейчас волнуют общество, — и остаются в памяти людей на долгие времена. А есть те, которые очень спешат или, наоборот, опаздывают со своей идейной повесткой. Так вот “За полчаса до весны” — этот хрестоматийный пример опоздания.
Дело в том, что кино о компромиссах самовыражения художника в авторитарном государстве — это нарратив, с которым можно было мириться до 2020 года.
Но сейчас такой сценарий поведения уже тянет не просто на согласие с совестью, а даже на вполне ощутимое преступление, за которое придется некогда все равно заплатить. Современная политика Беларуси и России об этом не просто говорит, а кричит с полос независимых СМИ и соцсетей.
Кино больше не попадает в повестку / кадр из сериала, Digital Platforms Technology LLC/ООО “Первая КиноВидеоКомпания”
В такие времена испытаний гордиться музыкантами, которые пиарили Советский Союз в период, когда ценой безграничного насилия, крови и сотен тысяч жертв эту чудовищную империю просто сейчас пытаются реанимировать на постсоветском пространстве — это фиаско, которое нарочно не придумаешь. Оно может быть подготовлено лишь иронией судьбы.
Драматичность обстоятельств еще и в том, что кроме общества, которое может увидеть в нем консервативные ценности, сериал не интересен больше и своему основному спонсору — белорусскому государству. Во время войны компромиссный месседж экранных “Песняров” не устроит ни одного идеолога. Отмолчаться в серой зоне больше не получится. Ты либо друг, либо враг, третьего не будет.
И эта нетерпимость уже воплощается в цензуре сериала, из которого убирают актеров, осудивших в 2020 году насилие, а самому проекту не дают разрешения попасть в телевизоры — к зрителям, которые своими налогами оплатили его создание.
Из афиши сериала убрали двух актеров — Дмитрия Есеневича и Георгия Петренко, а эпизоды с их участием перемонтировали или просто вырезали.
Есеневич попал в “черный” список белорусских чиновников после того, как вместе с другими коллегами в 2020 году ушел из Купаловского театра. В фильме он исполнял роль барабанщика “Песняров” Александра Демешко. Таким образом группа в биографическом кино осталась без музыканта, задающего ритм. Одно из проявлений абсурда. Люди будут смеяться над этим. Но любой комментарий от людей, находящихся сегодня в Беларуси, может быть для них опасным.
“За полчаса до весны” — это проект 2010-х, более комфортной довоенной и дореволюционной эпохи, который в сегодняшних условиях в идейном плане выглядит, к сожалению, очень архаично. Остаётся надеяться, что мы дождемся времени, когда всех запилят назад, и можно будет смотреть фильмы со всеми актерами. И “Песняры” будут с барабанщиком, а не без.
Валерий Дайнеко – обладатель уникального голоса. Его песня “Беловежская пуща” принесла ансамблю ПЕСНЯРЫ наибольшую популярность. Но кроме неё Валерий исполнил более двухсот песен – и среди них немало настоящих жемчужин. Многие не были записаны в студии, некоторые преданы забвению. Но к счастью, сохранились концертные записи, которые только недавно были отреставрированы и опубликованы, А ещё мало кто знает, что Владимир Мулявин доверил Валерию самое ценное – голоса ПЕСНЯРОВ Валерий не только аранжировал многие многоголосные партии в композициях ансамбля, но и сам проводил репетиции. Валерий Дайнеко вместе с Анжелой Гергель написали три книги о ПЕСНЯРАХ. Настало время написать книгу о самом Валерии – о его жизни и творчестве, мечтах и надеждах.
Книга вышла в Украине перед самой войной. В Беларусь так и не попала и вряд ли когда-нибудь попадёт.
1 сентября 2019 г ПЕСНЯРАМ 50. К этой дате приурочен фильм ‘ПЕСНЯРЫ. 50 лет за 50 минут’, а также восстановлены редкие видеозаписи ансамбля. В этом фильме вы не услышите устрашающего голоса ведущего, как это очень модно сейчас. В нашем фильме, где показаны ключевые моменты каждого года жизни ансамбля, просто нет ведущего – своими воспоминаниями делятся сами музыканты, поэты и композиторы.
Анжела Гергель:Когда ты один на один с этой грандиозной историей, когда из каждого кадра, звука, документа – артисты, один другого талантливее, каждый по-своему является из этих записей, заставляет снова и снова слушать, обдумывать, переживать, анализировать, решать… – и из всего этого огромного многослойного, разновременного, разнохарактерного мира нужно (нужно! ты хотела, ты обещала, и это необходимо, не бросишь!) создать… ну, просто: фильм к юбилею. Просто фильм… Но какая же это мука: “договориться” с этими музыкантами, многих из которых уже нет, каждый из которых – единственный (!), и решить должен ли фильм о них быть плавным рассказом о разных периодах творчества Песняров с рассказом о музыкантах, вехах в их истории и прекрасной музыкой, или он, фильм, будет порожистым, как нелегкие судьбы участников коллектива, и вызывать то горечь, то слезы, то радость, то отчаяние и сожаление. И как трудно не давать оценки! А ведь в словах участников есть неудобные, колючие и неоднозначные моменты, которые нужно так встроить в фильм, чтобы разногласия не зияли, а было понятно: это жизнь.
Сегодня, через полвека, можно без сомнений сказать, что у ‘Песняров’ получилось то, что не удавалось ни одному народному хору или этнографическому коллективу. Несмотря на пропасть между классической и массовой культурой, ‘Песняры’ смогли пронести давние традиции в современность – но не сохраняя их неизменными, а бесконечно развивая и создавая новые.
Анжела Гергель: Шутка Юрия Рыбчинского несколько смягчила спор Мисевича и Тышко о том, кто придумал название ансамбля. А начался этот спор нежданно-негаданно. Когда года два назад Леонид прочитал книгу «Песняры времени своего», он позвонил мне и попросил кое-что исправить. И среди тех исправлений – история названия. Он подчеркнул, что нашёл слово в стихотворении Коласа, только не помнил в каком. Стихотворение я позже нашла и Леонид подтвердил, что это именно то. Я внесла изменения в следующую книгу, но мне в голову не пришло, что могут возникнуть какие-то споры – всё же Тышко дал название ансамблю, это всем известно – значит ему и лучше знать откуда он его взял.
Когда начались жаркие споры, меня это удивило – разве это так важно? Ведь и Колас, и Купала тоже не придумали слово «песняр», оно существовало и раньше, и музыканты могли его вспомнить, даже не заглядывая в книги. Будто почувствовав мои мысли, в этот момент мне снова звонит Леонид и спрашивает, что нового. Вот, говорю, спор из-за ничего. Неужели для Вас так важно было внести эти изменения, подчеркнуть чью-то ошибку? Разве факт того, у кого именно Вы нашли слово, что-то изменит? Повлияет на историю творчества ансамбля? Улучшит звучание записей? – Леонид промолчал и сказал: А знаете, Анжела, Вы правы. Это на самом деле не имеет значения. Передайте им всем, что я не помню точно, у кого именно из классиков я нашел наше название.
Валерий Дайнеко: ПЕСНЯРЫ не выращивали музыкантов, ПЕСНЯРЫ брали уже готовых музыкантов. Первый состав – да, он сам себя вырастил. И даже нельзя сказать, что там были высококлассные музыканты – там был дух. Даже внешне они смотрелись. Что-то их объединяло и внешне, и музыкально. В целом это был кулак – мощный, сильный.
Валерий Дайнеко: Профессиональнее ПЕСНЯРОВ не было коллектива в Советском Союзе. В 1977 году я пришёл в ансамбль, я пришёл законченным артистом, как мне казалось – готовым певцом, альтистом. Оказывается, что на профессиональной сцене я побывал впервые именно в составе ансамбля ПЕСНЯРЫ – я понял, сколько мне ещё работать. Надо отдать должное Володе, что он заставил нас так работать.
1 сентября 2019 г. ансамбль ‘Песняры’ отмечает свой 50-летний юбилей. К этой дате мультимедийное издательство Strelbooks выпустило фотоальбом с редкими фотографиями ансамбля. Некоторые из них были опубликованы в книгах ПЕСНЯРЫ времени своего и ПЕСНЯРЫ. Взгляд из будущего. Но есть и такие, которые публикуются впервые.
Песняры
В альбоме использованы фотографии из личных архивов Леонида Тышко, Анатолия Гилевича, Валерия Дайнеко, Олега Аверина, Юрия Халезина, Николая Александровича, Николая Ефименко, Миколы Маслия, Марины Ломтевой, Анжелы Гергель. Старые фотографии восстановил Николай Александрович. Составители фотоальбома – Анжела Гергель, Валерий Дайнеко.
Валерий Дайнеко: После смерти Мулявина ушла целая эпоха пласта культуры. Его вклад в нашу культуру неоценим. Владимир Мулявин – он олицетворял нашу страну Беларусь.
Как оценить его творчество – всё, что он делал, творил? Должен пройти промежуток времени. Время только может расставить всё на свои места.
С юбилеем, ПЕСНЯРЫ!
Валерий Дайнеко, Анжела Гергель. ПЕСНЯРАМ 50. С юбилеем!
Анжела Гергель:Эту поездку называют прорывом ПЕСНЯРОВ. А вот в американской прессе эта фраза звучит чуточку иначе: прорыв для ПЕСНЯРОВ. В одной из газет журналист Eliot Tiegel заметил: ‘Когда Garris получил сообщение из Советского Союза ‘we are sending you the Soviet ensemble of minstrels Pesnyary’ (мы высылаем вам советский ансамбль менестрелей Песняры), он понял, что ему придётся понести больше расходов, так как он ожидал шестеро музыкантов ансамбля Ариэль, а теперь на его попечении будет около 12 человек.’ Получается, что у американской стороны не было особых предпочтений, и ПЕСНЯРЫ не были их непосредственной целью?
О концертах в Америке Владимир Мулявин вспоминал так: ‘Еще до приезда в газете «Вашингтон пост» были помещены две статьи о нас. Поэтому, когда мы прилетели в аэропорт Даллес, там уже ждали. Первое интервью мы дали в четыре часа утра, да еще с пением. Конечно, пели а’капелльно. С этого, можно сказать, и началось наше турне по Америке. Нам приходилось на каждом концерте работать до изнеможения. Чего греха таить – бывает, что у себя дома мы иногда и расслабляемся: все-таки отработать два отделения тяжеловато. Там за пятьдесят минут «выжимали» из себя все. Мы представляли советское искусство, свою страну. Я доволен тем, как ребята выступали. Пели очень прилично. Мы повезли с собой практически все старые песни, апробированные уже. Из новых пели только две Игоря Лученка: «Добрый вечер, девчоночка» и «Вероника». На английском исполнялась только одна моя – «Крик птицы», которая проходила довольно-таки успешно. Но я ее потом снял. Песня крикливая и сделана была в стиле группы «Чикаго», а когда идет имитация под кого-то, песня уже не воспринимается. Конечно, может пройти завуалированная подделка, но тогда не будет здорового отношения между исполнителем и слушателем. В США на очень высоком уровне бит, и мы должны очень тщательно подойти к подбору своего репертуара, не говоря уже о качестве исполнения. Необходима высокая культура, и, как мы говорим, «пижонство» надо отбрасывать.
Тогда, в декабре 1976 года, мы выступали с фольклорной группой «Нью Кристи Минстрелс», пользующейся известностью в фермерских южных штатах. Поэтому и наше турне пролегало по маленьким городкам. Тогда нам приходилось на каждом концерте работать до изнеможения. Чего греха таить — бывает, у себя дома мы иногда и расслабляемся: все-таки отработать два отделения тяжеловато. Там за пятьдесят минут «выжимали» из себя все. Ведь представляли советское искусство, свою страну. Мы повезли тогда свои старые песни. Из новых пели только две, обе — Игоря Лученка: «Добрый вечер, девчоночка» и «Вероника». Кстати, о «Веронике». Песня эта у нас не всегда хорошо принимается публикой. А американцы слушали ее восторженно. Этот феномен, пожалуй, можно объяснить тем, что они уже устали от оглушающего бита. Наш импресарио говорил, что Америке сейчас не хватает именно такой музыки. Песни, с которых мы начинались — «Косил Ясь конюшину», «Во поле верба наклоненная», — принимались очень тепло, а вот «Крик птицы», которую я пел на английском, пришлось снять. Песня была аранжирована в стиле группы «Чикаго» и была, по сути, тем же, что слушает Америка ежедневно.
Вы помните, мы начинали свою исполнительскую карьеру с фольклора, достаточно популярного. Потом, постепенно, взялись за более сложные композиции. Это естественный процесс становления ансамбля. Чтобы найти, контакт в разговоре с собеседником, нужно начинать с каких-то доступных тем. Вот поэтому в прошлом году мы пели в США ранние свои вещи.
Владислав Мисевич также поделился своими воспоминаниями о той поездке в своей книге. Впечатления яркие и незабываемые. Однако они идут вразрез с воспоминаниями Леонида Тышко, который говорит, что гастроли были незначительными – выступали в местных клубах и школах маленьких городков.
А как же знаменитое высказывание о ПЕСНЯРАХ-БОГАХ? Ведь оно столько лет с душевным трепетом передаётся из уст в уста! Новое поколение журналистов до сих пор продолжает цитировать слова, которые якобы говорили то ли Paul McCartney, то ли George Harrison о ПЕСНЯРАХ – мол, поют как Боги, играют как дети. Или что-то вроде того. Но знал ли McCartney что-либо вообще о ПЕСНЯРАХ?
Влад Мисевич: В конце первой поездки в США Гаррис предложил совместную работу с Полом и его музыкантами в Вегасе. Должен знать. Да. Но помнить не обязан. Второй эпизод. Лет 15 назад. С нами работал в Москве (в Рашке) пацан, который возил на Рублевку(в Рашке) Пола. На вопрос нравятся ему Русские группы он ответил такие даже Английские не нравятся. На вопрос кого он знает из подобных он сказал никого. Только Песняры. Фраза про Бога и детей вырвана из английской рецензии на американские гастроли.
Анжела Гергель:Влад, из какой английской рецензии? Её ведь нет у тебя в оригинале. Да и никто не видел её, потому что её нет. Первоисточником этой новости является Леонид Борткевич, который в интервью в феврале 2003 года сказал: «Когда мы в первый раз приехали в США, о наших гастролях была большая статья в «Биллборде» и там были некоторые высказывания Битлз о нас, в частности Леннона и Маккартни. В частности было сказано, что мы великолепная фолк-роковая группа с великолепными голосами и что они не думали, что в Белоруссии такое может быть»… Я решила проверить. Для начала написала McCartney. Ответ получила.
Влад Мисевич: Сожалеет он. Теперь будет знать. Благодаря твоей инициативе.
Анжела Гергель: А рассказ Леонида Борткевича о приёме на вилле у Джорджа Харрисона? Ну, это очень вероятно. Ведь он сам говорит, что пришёл без приглашения, постучал и ему открыли… Это нормально. В Тунисе я проходила мимо виллы Gérard Depardieu, а там заборы не глухие, как у нас. Он был в саду, я помахала ему рукой, он помахал в ответ. Я не из робкого десятка, говорю ему ‘Bonjour!’ В ответ: ‘Bonjour! Ça va?’ – ‘Oui, ça va bien.’ – Никаких проблем. Артисты народ общительный. А на отдыхе, когда нечего делать, можно и с простыми смертными пообщаться, пусть порадуются.
Но самым достоверным ‘документом’, наверное, являются публикации, и я решила почитать тогдашнюю прессу – а вдруг? Раздобыть все статьи из американских архивов оказалось непросто. Тем более, что за каждую статью требовалось платить. Удивление американцев было велико – они вначале не понимали, что я ищу, а потом, когда заветный материал нашёлся, не понимали – зачем мне это нужно. И всё же. Материал собран.
Влад Мисевич: Текст с удовольствием прочитаю. Только переведи, пожалуйста.
Анжела Гергель:Итак, я перечитала 4 выпуска Billboard и много других газет, все статьи и даже маленькие заметки. И что же? Ничего интересного. Во всех статьях всё сводится к анонсам концертов, то есть называются города, дни, время и всё такое. Многие статьи повторяют друг друга. О нет, не совсем. Число музыкантов в разных статьях варьируется от 8 до 12. Неправильный до смешного перевод названий песен (слово ‘рана’ переведено как ‘ранение’ и название песни соответственно – ‘Oh, wounded Ivan’, то есть ‘Ой, раненый Иван’) и небрежные ошибки в написании имён (включая Владимира Мулявина) говорят о нежелании американских журналистов вникать в происходящее или же отсутствие интереса. А упомянутых Борткевичем высказываний McCartney и Lennon нет нигде! Ни слова!
Неужели всё так плохо? Нет, конечно! Из обилия текста мне удалось найти фрагменты, которые содержат мнения небезразличных журналистов.
И процесс добывания материала незавершён – так что есть надежда на новую интересную информацию. А пока – перевод некоторых отрывков из американских газет 1976 года.
ПЕСНЯРЫ в США 1976
Washington Post. Larry Rohter.
Советская рок-группа субботним вечером на NBC.
Их два самых главных хита – ‘Ой, рана на Івана’ и ‘Хлопец пашаньку пахае’. Но вы наверное ещё не слышали ‘Добры вечар дзяучыначка’ и ‘Перапёлачка’. Но всё возможно в программе Субботний вечер на NBC. Mike Douglas и Shirley MacLaine организовали это для вас. Это группа Песняры и это самая популярная фолк-рок группа в СССР. Возглавляемые гитаристом Владимиром Мулявиным они играют с 1970-х и с тех пор объездили весь Советский Союз, а также Восточную Германию, Польшу, Чехословакию.
И вот Госконцерт решил, что они готовы для Америки. С 1 декабря Песняры начнут своё турне по США, начиная с Harrisburgh, Va., а за тем Beckley, W. Va, Gastonia, N.C., Rome, Ga,. Clarcsville, Tenn., New Iberia, La. Ансамбль из 10 человек будет выступать совместно с New Christy Minstrels.
DIXON Evening TELEGRAPH. №184
Американское турне советской рок группы получает овации стоя.
Charlotte. N.C. (AP) –
В Соединённых Штатах музыканты, которые продают 10 миллионов пластинок и собирают толпы зрителей, становятся миллионерами. В СССР они получают зарплату от государства. ПЕСНЯРЫ выступили здесь в субботу вечером в своём девятидневном турне по маленьким юго-восточным городкам. Они разделяют сцену с New Christy Minstrels, чьи продюсеры надеются на ответное приглашение группы в Советский Союз. Русские говорят, что их зарплата немаленькая, такая же как у советского врача или адвоката. Но они никогда не заработают миллион долларов с одного концерта, как это делают западные музыканты. ‘Нам не нужны такие деньги, и нам не нужен такой статус’, – говорит менеджер ПЕСНЯРОВ Леонид Боровский.
На наших концертах в Советском Союзе, говорят музыканты, нас очень тепло и восторженно принимают, никто из зрителей не употребляет наркотики.
Турне группы санкционировано советским правительством, и представитель Министерства культуры сопровождает ансамбль во время интервью.
Daily Sentinel. Monte Plott
Русские рокеры на гастролях
Charlotte. N.C. (AP) –
Гастроли по юго-восточной Америке мало отличаются от гастролей дома, говорят участники русской фольк-рок группы ПЕСНЯРЫ.
Их волшебный, традиционный руский фольклор в сочетании с современными электронными звуками вымело посетителей всех общественных заведений в Beckley, W.Va., Morganton и Gastonia в North Carolina.
Песняры, что значит, певцы, совершают двухнедельное турне с американской группой New Christy Minstrels. U.S. продюсеры организовали для них это турне в надежде, что американская группа будет затем приглашена в Советский Союз.
‘Мы хотим поехать в Сибирь и места, где американские группы никогда не выступали’, – говорит Sid Garris. – ‘Поэтому мы возим ПЕСНЯРОВ по местам в Америке, где никогда не видели русских’
Обе группы выступили в Charlotte в понедельник, и после небольшого отдыха выступят перед учениками high school в Gastonia. Участники группы хвастаются, что в СССР их узнают на улицах и фанаты просят их телефоны. Но руководитель Владимир Мулявин признаётся, что несмотря на популярность, их жизнь даже очень слабо не похожа на жизнь американских рок звёзд. Он говорит, что их государственная зарплата составляет около $260 в месяц. Он также говорит, что советское правительство распределяет всех музыкантов на работу.
Independent 1976/12/7
Американцы и советы делят сцену
Песняры – советская популярная группа – приезжает с дебютом и выступят 1-15 декабря вместе с New Christy Minstrels в 13 южных городах. Это турне знаменует собой исторический прорыв для русской группы на американский рынок. Интересно, какая будет реакция публики на гастроли советской группы. Заранее предугадать сложно, но очевидно, это турне привлечёт внимание журналистов и зрителей. Ведь мы так долго не общались!
Ironwood Daily Guide 1976/12/6
Русская музыка с грузинским ароматом – первое впечатление американских журналистов. Советская фольк-группа ПЕСНЯРЫ включает и современную музыку в свой репертуар, но специализируется на народной музыке. Свою сагу ‘Раненый Иван’ они считают своим шедевром. Участники русской фольк-рок группы ПЕСНЯРЫ рассказали о своём длинном пути из своего родного города Минска до Morganton. N.C., где они заслужили овации стоя в их первом американском турне. Восемь музыкантов говорят, что они гордятся, что их считают самой популярной русской группой и узнают на улицах Советского Союза. Но они настаивают, что их не стоит называть звёздами.
Billboard 1976/10/16
Знаменитая русская группа в США
Eliot Tiegel. Los Angeles
ПЕСНЯРЫ в составе 12 человек – группа из грузинской части России, играющая в современных ритмах на старинных русских инструментах. Привезли музыкантов сюда Sid Garris и George Greif из Greif-Garris Management, а также Sylvia Hershter Charles Baker из Macmillan Performing Arts.
Garris увидел ПЕСНЯРОВ на MIDEM чуть раньше в этом году. Но когда он захотел организовать культурные связи с советами и забукировать ПЕСНЯРОВ, ему сказали, они очень дорогие и это невозможно.
Новость о том, что ПЕСНЯРЫ будут выступать перед американской публикой вместо АРИЭЛЬ, воспринялась всеми сторонами с удивлением. Garris ожидал группу из шести человек, но теперь больше людей, и заплатить придётся больше – вместо $2.500 в неделю за АРИЭЛЬ нужно будет дать $3000 за ПЕСНЯРОВ. Советы прилетали в New York. Greis-Garris должы были обеспечить встречу, трансфер, проживание, но не питание, раз платить на $500 больше. ‘Мы покажем им наши внутренние районы. Путешествуя автобусом, они увидят ту часть нашей страны, которую русские артисты не видели. Мы также покажем им противоречивые районы нашей страны. И когда они увидят нашу открытость, я надеюсь, они позволят нам то же самое в их стране. Надеемся, это будет в марте.’
Garris планировал, что выступать будут Christes с 20-минутной вставкой русских гостей, поскольку билеты были проданы месяц назад и о русской группе нигде не было заявлено. Но Sylvia Herscher хочет издать музыку русских артистов. Herscher и Baker помогают Гаррису проложить дорогу и обеспечить публикацию для турне по СССР. Таким образом Гаррис букирует телешоу.
Сид Гаррис планировал выпустить совместную пластинку «Песняров» с американской группой The New Christy Minstrels. Песни, наверное, выбирал из тех, что цепляли публику на концертах. Некоторые частично перевели (совершенно вольно – свои куплеты американцы сочиняли прямо во время переездов) на английский – такие вещи, полагал Гаррис, будет проще раскрутить. Та же «Вераніка», к примеру, многим ребятам-«менестрелям» пришлась по душе, да ещё и композитор присутствовал! Ну а «Добры вечар, дзяўчыначка» (тоже песня Лученка – совместно с Мулявиным) – что-то вроде кантри, близкое американскому уху.
ПЕСНЯРЫ в США .1976
Billboard 1976/12/25
Русские играют в стиле Nashville
Pat Nelson
Sid Garris сказал: ‘Запись на студии вместе с Christies – это эксперимент, чтобы увидеть, смогут ла ПЕСНЯРЫ с помощью американских песен произвести большее впечатление в США, чтобы принести пользу группе. У себя дома ПЕСНЯРЫ записываются на двухканальном оборудовании. Здесь же, на 24-канальном, они получили просветительский опыт ’
Турне с однодневными концертами и ежедневными переездами было ужасно трудным, потому что ПЕСНЯРЫ в своей стране обычно выступают по две-три недели в одном городе, а потом отдыхают. Поэтому перед отлётом в Москву у группы будет три дня, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями.
В США ПЕСНЯРЫ получили довольно тёплый приём, турне было интересным.
The Shreveport Times 1976/12/12
Minstrels и Советы играют вместе
Концерт New Christy Minstrels и первой советской группе, которой разрешили посетить США, состоится в понедельник в 8.15 в Civic Theatre. Концерт спонсируется общиной Shreveport, и поэтому вход разрешён только членам общины.
The New Christy Minstrels имеют большой успех со времени их образования в 1961. Их ‘Green, Green’ была продана в количестве более трёх миллионов копий, они постоянно выступают в телешоу, клубах и театрах. Состав русской группы – 9 человек, они играют джаз, рок и фольк музыку.
Это их последний концерт американского турне. Их приезд в США значителен для них тем, что в Советском Союзе не приветствуется поп музыка и поп музыкантов не выпускают на гастроли.
The Tennessean 1976/12/11
Русские в студии. Eye Zibart
Группа из 10 русских музыкантов, которая провела день в Студии А Columbia Records, удивила журналистов. Они ожидали, что эта музыка, в основе которой славянский фольклор, будет сильно отличаться от западной.
Общение было затруднено тем, что никто из музыкантов не говорит по-английски, на помощь пришла русская эмигрантка, давно проживающая в США. Похоже, что музыканты очень увлечены американской музыкой, и она пронизывает почти все композиции ансамбля. Одна из самых любимых групп ансамбля – Chicago, и советским музыкантам также понравилась наша country music – как они сами подчеркнули, она близка фольклорному стилю их страны.
Владислав Мисевич:Мне было интересно. Посыл о том что для нас событие, а для них не очень – верен. Хотя надо вспомнить 1976г. СССР. То что я прочитал очень интересно и честно. Так держать. Спасибо. Ты делаешь очень глубокую работу. Надеюсь всем нужную.
Из воспоминаний Алексендра Демешко:
Госконцерт продал нас задешево – 500 долларов: 250 – суточные на всех, 250 – Госконцерту, а прибыль с наших выступлений составила 150 процентов. Вот так-то. Принимали нас очень хорошо, а в свободное время таскали на приемы, в гости. Как-то пригласили к мультимиллионеру. Приходим, там вилла шикарная, столы накрыты, полуобнаженные дочери хозяина дома стоят за стойкой бара, угощают гостей. Мы в уголочек сели, официант подходит: “Шампанское, виски, водка?” Говорим: “Пивка бы”. Он несколько опешил; “Надо спросить у мэм”, Приходит мэм с корзиной, полной банок с пивом. Пьем, и вдруг Толя Гилевич: “Ребята, тихо начинаем “Вихри враждебные веют над нами”, потом громче, громче, песня выходит на улицу, американские рабочие подхватывают ее, строят баррикады и… через два года живут так же плохо, как и мы”. За такие шуточки в те времена можно было здорово поплатиться.
Я пошел как-то с американцами в бар, было нас человек шесть, заказали все по 150 граммов водки. И вдруг американцы спрашивают, дескать, слабо за всех выпить? А во мне тогда было 120 килограммов, чего слабо-то? Выпиваю. Они опять заказывают – и опять: “Слабо?”. Выпиваю. И так три раза. Чувствую, хватит: все-таки на голодный желудок. Прощаюсь и иду спать. Утром закупаю десяточек баночек пива (благо там везде автоматы, 25 центов банка) – и к автобусу. Поставил чемодан и махаю одну за другой, опохмеляюсь. Гляжу, американцы вещи побросали и пялятся на меня. Вдруг переводчица говорит: “Из-за вас мы будем стоять 30 минут, но вас ждет приятный сюрприз”. Смотрю, несут чан, а внутри огромное количество банок с пивом во льду. “Шеф этого пива, – говорит Сит, – мистер Александр, все остальные могут угоститься только если он им разрешит”. Потом он мне значок подарил с надписью: “Кто пьет много пива, тот делает большую любовь”
1977
Из воспоминаний Алексендра Демешко:
В честь круглой даты – 60-летия Советской власти – Госконцерт дал добро на наши вторые гастроли по Америке, но в нагрузку к нам отправил за океан еще добрый десяток всяких блатных халявщиков. Эта большая группа советских артистов, конечно, не вызвала у американских зрителей никакого восторга. Мы дозвонились Ситу, и он попытался пристроить нас поработать в один из чикагских ресторанов. Но потребовалось согласие другого музыканта, который там уже выступал. Он же был по национальности евреем, и как только узнал, что мы русские, тут же наотрез отказался от нашего музыкального соседства. Специально к нам никого не приставляли. Но мы догадывались, кто из группы, конечно, не из музыкантов, а из сопровождающего и обслуживающего состава, на нас стучит. А однажды был вообще очень непонятный случай. Мы были на гастролях в ГДР, и надо было переезжать в ФРГ, в Дюссельдорф на выставку. И представьте себе, нас в то время через территорию Западной Германии отправили без всякого официального сопровождения, проще говоря, без стукача! Когда группа приехала на место и встретивший нас на вокзале представитель посольства узнал, что нет сопровождающего, ему стало плохо.
ПЕСНЯРЫ в США 1977
Из воспоминаний Владимира Мулявина:
Это наша вторая поездка, правда, от первой она существенно отличается. Тогда, в декабре 1976 года, мы выступали с фольклорной группой «Нью Кристи Минстрелс», пользующейся известностью в фермерских южных штатах. Поэтому и наше турне пролегало по маленьким городкам. А сейчас мы едем в составе большой делегации, где в общей программе будет наш «блок» из трех-четырех песен. Концерты пройдут в самых крупных штатах, на самых больших площадках.
Из воспоминаний Валерия Дайнеко:
Это была вторая поездка ПЕСНЯРОВ в США. Она была не такой успешной, как первая – тогда была и реклама шикарная, и по-настоящему о них заговорили в штатах. К сожалению, поговорили год, и всё утихло. Во вторую поездку ПЕСНЯРЫ поехали не одни – к ним приклеили цирк, Головановский балет, ОРЭРА… ПЕСНЯРЫ выходили с тремя песнями… Вот поэтому поездка и не пошла… Но в целом поездка была весёлой.
1991
Валерий Дайнеко:Программу ‘Вянок’ на стихи Максима Богдановича мы впервые представили в ООН в Нью-Йорке… Эта программа была посвящена 100 летию Богдановича. Мы её исполняли всего два раза – один газ в филармонии и второй в Нью-Йорке, когда послом был Геннадий Буравкин.
Геннадий Буравкин вспоминал, что ПЕСНЯРОВ ждали с радостью, но и немного с тревогой. Багдановіч в белорусской культуре фигура очень значительная. – поднимутся ли ПЕСНЯРЫ до его уровня и будут ли созвучны музыка и поэзия?
Тревоги оказались напрасными. И концерт для белорусской эмиграции, и выступление в библиотеке ООН прошли прекрасно. ПЕСНЯРЫ отнеслись к поэзии Багдановіча с любовью и даже со святостью и открыли в ней некоторые оттенки, которые ранее не были ощутимы.
Конь не зацугляны
Валерий Дайнеко:А после концерта мы были в гостях у Геннадия Буравкина дома,и по телику впервые увидели Марайю Кэри.Назавтра я тут же купил в магазине её первый альбом!)))
1994
Олег Аверин:Спасибо Анатолию, встретил нас в 1994-м, разместил, организовал выступление в ресторане, денежку заработали. Хоть Мулявин в интервью и говорил всегда, что в ресторанах песняры не поют, петь приходилось не раз.
Песняры в США 1994
2020
Анжела Гергель:И снова США. Два таких разных выступления в одно и то же время. За первое стыдно.
Minnesota
Мало того, что всё пелось под фонограмму – в некоторых песнях звучали голоса других исполнителей!
А вот второе выступление – живое, искрящееся, как глоток свежего воздуха. Виват, ПЕСНЯРЫ!
Анжела Гергель: ПЕСНЯРОВ часто сравнивают с ‘Beatles’, часто называют их ‘Белорусскими Beatles’. И многие поклонники беззаветно верят басням, что якобы Paul McCartney говорил: «Мне бы такие голоса в ‘Wings’!’, а John Lennon заявлял, что ничего более лучшего не слышал. Лидером же крылатых фраз является изречение: ‘Песняры поют, как боги, а играют, как дети!’ – которую якобы когда-то и где-то воскликнул George Harrison. Даже Владимир Мулявин поддерживал слухи о том, что ПЕСНЯРЫ удостоились похвалы ‘самих ‘Beatles’. Однако сам он этого не слышал. В одном из интервью в Киеве Мулявин признался: ‘Об этом рассказал мне Леонид Борткевич, наш бывший солист, который встречался с Джорджем Харрисоном и услышал от него много хороших слов в наш адрес.’ Однако же сам Paul McCartney сказал, что никаких Песняров он не знает.
Валерий Дайнеко:Легенда, придуманная неизвестно кем! Но приятная! Вот только имена и тексты постоянно не совпадают! А вот Chick Corea точно слышал ПЕСНЯРОВ, и даже обсуждал их с некоторыми моими знакомыми, которые привозили ему пластинки из СССР (в том числе и Песняров) по его же просьбе! И ему многое нравилось.. Его интересовали этнос советских республик, одной из которых оказалась Беларусь. Мой знакомый с ним переписывался, и даже бывал у него в гостях. А ещё один мой друг, James P. Gallagher (который работал корреспондентом ‘Chicago Tribune’ в Москве), оказался другом B. B. King, он жил с ним на одной лестничной площадке. Так вот он давал ему слушать третий альбом виниловый Песняроа. И тот его высоко оценил!
Отрывки из книги Валерия Дайнеко и Анжелы Гергель ‘Песняры. Взгляд из будущего’
Валентин Бадьяров: Да, для нас, как и для сотен миллионов других людей планеты, именно ‘Beatles’ являлись творческим примером в области популярной музыки. Но никак не наоборот.
Владимир Ткаченко: ‘Прозападным’ ансамбль ‘Песняры’ мне никогда не казался. Я тогда не знал термина ‘фольк-рок’, но приблизительно так и ощущал этот стиль.
Валерий Дайнеко: Когда ‘Песняры’ начинали свою артистическую жизнь, они действительно многому учились у ‘Beatles’ и черпали вдохновение в их музыке, которая потрясла мир в шестидесятые годы. ‘Песняры’ исполняли те музыкальные произведения, в которых можно было показать свой, песнярский вокал, созвучный с вокалом ‘Beatles’.
Анжела Гергель:Даже легендарные ‘песняровские’ усы на самом деле были ‘битловскими’… В англии такие усы называли ‘бардовскими’ в связи с тогдашней всемирной модой на ‘кельтику’.
Владимир Ткаченко: Да, начиналось всё с ‘Beatles’. Многое мне приходилось играть на слух, запоминая с первого раза, потому что нот никаких не было – тех, которые хотелось играть. Всё это было запрещено…
Анжела Гергель: Некоторые записи ‘Beatles’ всё же выпускались на отдельных пластинках фирмы ‘Мелодия’.
Владимир Ткаченко: Но настоящие, ‘фирменные’ диски можно было достать только на чёрном рынке и иногда за очень большие деньги.
Анжела Гергель: Пластинки провозились через границу тайком, поштучно. Часто курьерами выступали артисты, которые ездили на гастроли, учёные, моряки торгового флота, специалисты, работавшие на иностранных объекта – рискуя, как минимум, лишиться их на таможне, став при этом ‘невыездным’. Можно было, конечно, попытаться послушать по радио.
Владимир Ткаченко
Владимир Ткаченко: Один раз послушаешь где-нибудь по радио куплетик, надо его запомнить – и развивалась активно память, слух…
Анжела Гергель: Появление магнитофонов, конечно же, изменило ситуацию – до этого записи слушали на самодельных ‘дисках’, записанных на старых рентгеновских снимках – это называлось ‘на костях’.
Владимир Ткаченко: По записям я внимательно изучал игру таких знаменитостей, как George Harrison, Eric Clapton, Ritchie Blackmore. Когда мне было 15-16 лет, George Harrison был первый гитарист, на которого я пытался равняться, так как то, что он играл, становилось со временем доступно. Jimi Hendrix был намного более виртуозным, и для начинающего это было слишком сложно. Но дело в том, что Harrison обладал редким качеством – помимо простоты у него была ещё и необычайная душевность в игре, и это тоже не каждому удаётся – то есть кажется, что это просто, а вот сыграть так, чтобы каждая нотка проникала в душу…
Анжела Гергель: Почему так велико влияние западной музыки на творчество современных композиторов не только наших, но и других стран?
Валерий Дайнеко: Влияние западной музыки действительно огромно! И чем дальше страна влияния, тем сильнее само влияние. Я уже об этом много раз задумывался, но почему? И есть ли этому объяснение? Ну с англо-саксами понятно, и тем не менее, в той же Франции, например, или Италии, очень бережное отношение к национальным традициям, собственно как и в России, Украине и Беларуси! Но если мы всё же говорим о поп-культуре, то французы, итальянцы и немцы (в первую очередь) в меньшей степени были подвержены плагиату, вернее заимствованию у англичан и американцев манеры исполнения, гармонических оборотов и мелодики! У них своя мощная музыкальная культура, отличная от всех, и они не сильно заморачиваются от того, что их не так знают за границей, как им хотелось бы.
Анжела Гергель: Вот именно – ‘не заморачиваются от того, что их не так знают за границей’… Помнишь, когда ты спел ‘Beyond the Sea’, один из экспертов сказал, что ему не хватило вальяжности?
Валерий Дайнеко: Перед моим выступлением сказали, что я буду представлять эпоху Синатры! Но аранжировка песни была Бенсона, а Бенсон и Синатра – это разный темперамент. Какая могла тут быть вальяжность???
Анжела Гергель: Дело не в этом. Тот эксперт ожидал, что ты будешь петь, как Синатра, и относился к этому как само собой разумеющемуся – вот в чём дело! Когда-то в Украине был очень популярный проект ‘Шанс’, а я в то время записывала аудио к своим учебникам на той же студии, где готовили эту программу. Тогда меня крайне удивило, что всех исполнителей ‘делали’ под какую-то знаменитость, и не только не стеснялись, но и восхищались, если этот исполнитель был похож на известную звезду – как внешностью, так и исполнением. Или вот недавно Олег Jagger, услышав песню Олега Аверина на иностранном языке, с восторгом воскликнул: ‘Настоящий Mario Biondi! Как всегда – фирма́!’ Стремление к такому явному, ‘целевому’ подражанию профессиональных музыкантов и продюсеров – вот что поражает! А ведь у Олега Аверина столько прекрасных песен, которые он не только исполнил, но и написал сам!
ВалерийДайнеко: Я много раз бывал в Америке и был удивлён тем, что там не знают современную популярную музыку европейских стран, и ещё больше их удивляло, что европейцы зачастую знают и разбираются в американской музыке лучше самих американцев! А шведы настолько срослись с англичанами, что я уже сомневаюсь – есть ли у них свой язык и национальные традиции? Конечно же, это шутка…
Владимир Ткаченко: Хоть я в консерватории занимался классической музыкой, меня больше привлекал рок и, чуть позже, джаз-рок. В рок-музыке меня интересовала в основном соло-гитара, остальное проходило стороной. Но в 70-е годы был большой спрос на музыку в народном стиле в ресторанах, на танцплощадках. Мне, как студенту, любой заработок был нелишним. И я занялся аранжировками белорусских песен, а потом увлёкся…
Анжела Гергель: ‘Песняров’ часто сравнивают с ‘Beatles’, иногда даже называют белорусскими ‘Beatles’.
Валерий Дайнеко: Кто знает – возможно, без ‘The Beatles’ не было бы и ‘Песняров’. Хотя, если бы мы пели на английском языке, были бы не хуже ливерпульской четвёрки, конечно. То, что мы в вокальном отношении выше и профессиональней – это я тебе заявляю ответственно!!!
Анжела Гергель: Например, песня ‘Because’. Инструментальная часть этой песни довольно проста: аккомпанемент на клавесине и гитаре. А вот вокальная гармония – одна из наиболее ярких сторон этой знаменитой композиции. Однако ‘Beatles’ записали её в студии – 23 дубля, 16-й был выбран как лучший. Lennon, McCartney и Harrison спели вместе, затем сделали ещё два наложения, создав таким образом эффект девяти голосов.
‘Песняры’ же эту песню исполнили на концерте – и в ней тоже больше четырех голосов – но вживую. Сам Harrison рассказывал: ‘Это одна из тех мелодий, что могут поразить каждого. Но петь гармонию было очень сложно. Нам нужно было как следует её выучить. Пол пишет нежные лирические мелодии, а вот Джона вечно тянет куда-то, он сам не знает куда…’
Отрывки из книги Валерия Дайнеко и Анжелы Гергель: ‘ПЕСНЯРЫ. Взгляд из будущего’
Валерий Дайнеко: Очень давно, когда в ‘Песнярах’ работал совершенно гениальный музыкант Игорь Паливода, им была написана (с подачи Мулявина) музыка на стихи кантаты Роберта Бернса ‘Веселые нищие’. Анжела живет в Шотландии. Искала связи между музыкальными культурами своей и других стран.
Анжела Гергель: На самом деле я живу в Украине. А в Шотландии я изучаю галльский язык, старинные шотландские песни и танцы. Также исследую австрийскую и бретонскую культуры. Может это звучит странно, но знание творчества ‘Песняров’ во многом помогает, несмотря на то, что я сотрудничаю со многими музыкантами, которые воссоздают аутентичные традиции. В Шотландии я впервые услышала программу Весёлые нищие. Это был период моды на всё ‘кельтское’, и потому меня так остро затрагивало все, что уводило от реального образа этой страны. Тем не менее, именно программа Игоря Паливоды ‘Весёлые нищие’ заставила меня ещё раз переслушать и переосмыслить все свои записи ‘Песняров’ – а их у меня не счесть, и, как впоследствии оказалось, некоторые оказались единственными.
Валерий Дайнеко:Не помню, когда возникла идея написания книги. Мы с Анжелой много говорили об Игоре, о ‘Песнярах’, и постепенно наша беседа переросла вот в такое творчество – появилась книга о Песнярах! Книга ‘Те, кто оживляет мифы’, вышла в 2015 году на украинском языке. Ее дополненный русскоязычный вариант этого года Анжела привезла на мой юбилейный концерт. В книге мы говорим о ‘Песнярах’, которые, создавая музыку необычайной красоты, оживляли старые забытые сюжеты и песни. При этом они сами стали легендами.
Валерий Дайнеко, Анжела Гергель
Анжела Гергель: Идея провести исследование творчества ‘Песняров’ и пришла в Шотландии. Сначала вспомнились обрядовые – когда начала изучать галльскую культуру, услышала необычайное созвучие галльских песен и музыки Песняров. Толчок же к написанию книги действительно дал Игорь Паливода. Роберта Барнса (именно так произносят его имя шотландцы) я читаю в оригинале – на Scots. Когда услышала его песни в исполнении ‘Песняров’ – обомлела! Как же так? Ведь эти песни со своими оригинальными мелодиями известны всему миру! Песней ‘Кто честной бедности своей стыдится’ (A Man’s a Man For A’That) открывают шотландский парламент, её знают в стране и стар и млад! Зачем писать новые, не свойственные шотландской культуре мелодии?
Вот с этого и началось исследование. Мои шотландские друзья – музыканты, которые исполняют песни Барнса, с воодушевлением поддержали его.
Валерий Дайнеко:Думаю, интереснее всего было бы принять в нем участие самому Игорю.
Анжела Гергель: Да, хотела бы я с ним поговорить о Рабби.
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко
Анжела Гергель:Программа ‘Веселые нищие’ стала предметом обсуждений многих почитателей творчества Песняров. Ей уделено особое внимание в книге ‘Песняры времени своего’. Кроме интереса к самой музыке Игоря Паливоды, многих интересуют и такие вопросы: ‘Почему Барнс обозначил Веселых нищих как кантату? Почему свои стихи называет песнями? Может он писал стихи в паре с каким-нибудь композитором? Сохранилась ли оригинальная музыка? Когда появились первые композиторские произведения на его стихи?’ Этими вопросами интересовались на разных сайтах Марина Ломтева, Ирина Голубцова, Сергей Глуш, Олег Верещагин, Анатолий Вейценфельд, Олег Гладков и многие другие…
На самом деле существует оригинальная кантата ‘The Jolly Beggars’, в которй Рабби использовал старинные шотландские песни. Но в 1980-е годы из-за закрытости страны музыкантам не было известно, что Burns писал свои песни на уже известные кельтские народные мелодии и перед каждой песней указывал, на какой мотив он её написал, и в Шотландии никто не додумается петь их на другой мотив. На размер и характер многих его песен повлиял стиль, характерный исключительно для шотландской музыки. Так, по незнанию, и появилась кантата Песняров, с новой музыкой.
Борис Бернштейн:Вот по “незнанию” композитор Игорь Паливода и сотворил этот шедевр, великолепно исполненный ‘Песнярами’.
Катерина Паливода: Первое, что мне хочется заметить, на момент работы над циклом “Веселые Нищие” в Песнярах работали прекрасные талантливые музыканты, высочайшие профессионалы. На мои взгляд подход к создаваемой и исполняемой музыке был очень обдуманным. Как мне кажется, создать что то ПО НЕЗНАНИЮ в таком коллективе было просто технически невозможно :).
Белорусские ПЕСНЯРЫ. Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. Вручение книги ‘ПЕСНЯРЫ времени своего’
Анжела Гергель:Почему сказано ‘по незнанию’? Да потому что так и есть – это не вина, а беда музыкантов советских времен. Да и в других странах культура отдаленных народов, к тому же сотнями лет запрещенная завоевателями, была неизвестна. Игорь мог в те времена ‘изучить’ шотландскую музыку в основном по фильмам, и он не одинок в этом. В то время не только в Советском Союзе, но и в самой Шотландии национальную музыку мало кто знал, кроме жителей гор и островов. Да, существовали американизированные версии эмигрантов, но настоящую музыку горцев и шотландских островов услышать в ХХ веке в Европе и Америке было невозможно – связь с ними была еще очень плоха. Шотландская культура была запрещена в Британии веками, она сохранилась в Америке благодаря эмигрантам – но, смешавшись с другими культурами, выдержала много изменений, повлияв но формирование стилей ‘country’ и ‘blues’. С 1960-х годов, благодаря налаживанию транспортных связей с горной и островной Шотландией, началось возрождение аутентичной шотландской культуры по всей стране. До наших же краев такая информация и до сих пор не дошла.
Robert Burns, фермер, был парнем романтичным и тонко чувствовал природу. Родом он из шотландских низин, и хоть знал кельтскую культуру довольно поверхностно, ему удалось её глубоко прочувствовать и написать песни, затрагивающие сердца людей. Неудивительно, что его поэзия привлекла внимание и Владимира Мулявина, и Игоря Паливоды, которые имели чрезвычайно богатый внутренний мир и стремление к романтизации. Так и появилась на свет новая кантата ‘Весёлые нищие’ – с музыкой Игоря Паливоды.
Валерий Дайнеко: Моё личное отношение к этой программе – она очень интересная, красивая. Это был высший пилотаж!
Анжела Гергель:Это не первое обращение коллектива к творчеству шотландского барда. В 70-х годах его известные во всем мире песни получили новые мелодии, написанные Владимиром Мулявиным для фильма ‘Горя бояться – счастья не видать’. Это песни ‘Auld Lang Syne’, ‘O My Love Is Like a Red Red Rose’, ‘Winter of Our Lives’. И вот – в 1983 году снова программа на стихи шотландского поэта. Почему вдруг? Насколько это близко ‘Песнярам’?
Валерий Дайнеко:От характерной стилистики ‘Песняров’, к которой все мы привыкли, в музыке Игоря мало что осталось. Совершенно другая музыка и, главное, другая манера исполнения.
Анжела Гергель
Анжела Гергель:А на кантату с новой музыкой Игоря мы даже сделали фильм. Помогли мне в этом мои друзья из The Clann. Я попыталась собрать все песни программы в одном видео. В качестве иллюстраций я использовала фотографии и видео некоторых песен этой программы, а также попросила моих друзей специально сфотографироваться для этой кантаты. Ребята из The Clann занимаются реконструкциями исторических событий Шотландии и с удовольствием помогли мне. Мы выехали в горы и устроили настоящую фотосессию для этого фильма.
Вот так белорусский парень Игорь Паливода вдохновил шотландских горцев на новое для них творчество! Правда, песня ‘Горец Джон’ получилась гротескной – музыка Игоря никак не согласуется по характеру со смыслом. Для пущего юмора мы сделали финальное фото – отомстили все-таки шотландцы англичанам за Джона.
Олег Гладков:Но в переводе Маршака ритм стихов изменился, и поэтому музыка Паливоды уже имеет другой стиль. Хотя перевод Маршака считается крайне близким к оригиналу.
Анжела Гергель:Крайне близок… вроде как с краю)) В некоторых местах перевод настолько вольный, что меняется смысл и, соответственно, характер повествования. Например, у Барнса лудильщик обращается к прелестной девушке, в надежде, что она согласится выйти за него. Его речь нежна, порой даже очень скромна. А у Маршака обращение ‘Ваша честь’ – как к официальному служащему, конечно же, меняет стиль его речи – отсюда и музыка у Игоря такая получилась. Справедливости ради следует отметить, что кантата ‘The Jolly Beggars’ в Шотландии редко исполняется, избранная Барнсом музыка считается не очень удачной – но она указана автором, а он был с этим строг и перед каждой песней указывал мелодию. Тут уж скорее Барнс не в теме – может, было бы правильнее указать Маршака не как переводчика, а как автора стихов…
Многие шотландские исполнители песен Рабби Барнса – мои друзья, Шотландия ведь маленькая страна, особенно ее горная и островная часть. Музыка Игоря прекрасна, но изучить шотландский стиль он просто не мог – в те времена даже шотландцы не знали оригинальных мелодий, а острова, где они сохранились, были отрезаны водой. Сегодня шотландские музыканты огорчены, что образ Шотландии ассоциируется в мире с фильмами ‘Brigadoon’, ‘Braveheart’ – которые американизировано искажают представление о стране. Кантата Барнса в исполнении Песняров вызвала бурные эмоции у шотландских музыкантов, и меня вовлекли в горячий спор о подобных тенденциях.
Sally Simpson: Необычно и здорово! Конечно, если бы мне не сказали, что это музыка на стихи, которые написал Robert Burns, я бы ни за что не догадалась – ну совсем она не похожа на шотландскую. И всё же… Не знаю почему, но дух захватывает.
Carol Kappus: Это просто замечательно. Я специально ещё раз прослушала оригинал кантаты. Да, то, что сделали эти ребята из Беларуси, выводит поэзию Rabbie за границы национальной культуры, делает её интернациональной, понятной всем. Изумительно, как через 250 лет его песни достигают сердец людей во всем мире!
Анжела Гергель: Это был период, когда в ансамбле одновременно оказалась целая когорта не просто талантливых музыкантов, а ещё и виртуозных, техничных инструменталистов. Даже старые песни зазвучали свежо и стильно. А в аккомпанементе появился даже какой-то особый шик. Но взяться за культуру, о которой так мало известно! Несмотря на то, что загадочные кельтские легенды и песни использовали многие поэты и писатели, среди которых Shakespeare, Scott, Wagner, Tolkien, в XX веке услышать аутентичную шотландскую музыку было практически невозможно, ведь она была запрещена в Британии веками! Но каким образом с ней хоть отдаленно могли ознакомиться ‘Песняры’?
Валерий Дайнеко: Игорь прослушал много музыки на эту тему, посмотрел много фильмов и прослушал музыку к ним написанную. Интернета ещё не было, но в библиотеках, музыкальных в том числе, можно было кое-что найти.
Анжела Гергель:Как можно изучить культуру страны по фильмам? Тем не менее, именно оттуда и черпалась информация. А самым известным и модным фильмом на шотландскую тему тогда был ‘Brigadoon’, который адаптировал из известного мюзикла американский актёр, певец и танцор Gene Kelly, известный по замечательному фильму ‘Singin’ in the Rain’, в котором он играет главную роль, поет и танцует. А в фильме ‘Brigadoon’ он создал мечтательный образ Шотландии – в эфемерном и абсолютно неправдоподобном виде, и в музыке, и танцах, и в самом образе жизни. Критики сравнивали его с кукольным театром. Однако по иронии судьбы именно из этого фильма черпали вдохновение многие режиссёры, музыканты и танцоры. Среди них, очевидно, оказался и Игорь Паливода.
Вот фрагмент из фильма. Так вот, НЕТ в Шотландии таких танцев и такой музыки. Эта хореография выглядит просто смешно. Я восхищаюсь талантом Kelly, но в то же время солидарна со своими шотландскими друзьями в их гневных чувствах: в Шотландии так не одеваются, так не поют и не танцуют!
MargaretStewart: Художественная литература и искусство, благодаря ярким иллюстрациям и эмоциональной окрашенности имеют более сильное влияние на людей, чем исторические трактаты с сухими фактами. С романтизацией кельтской истории мы теперь обречены жить в ‘Brigadoon’. Этот знаменитый американский фильм рассказывает о вымышленной шотландской деревне, и романтизация образов переходит все границы – ни внешний облик героев, ни стиль их жизни не имеют ничего общего с Шотландией. Однако сам фильм настолько красочен, музыкален, с волнующей историей, что у миллионов зрителей, которые им восторгались, сложился такой образ далёкой страны, который сформировали создатели фильма. Да, услышанная мною сейчас музыка белорусского композитора прекрасна. Но к Шотландии она не имеет никакого отношения. Так же, как и этот фильм:
А вот сокращенная оригинальная кантата Барнса. Да, грубовата. Да, скорее самодеятельность. Но именно так она и должна исполняться по задумке автора – так, чтобы подхватить ее могли все гости. Шотландская культура сама по себе не профессиональна – и именно в этом ее прелесть.
Валерий Дайнеко: На самом деле Паливода не очень-то придерживался шотландских традиций. Игорь хотел показать не время, а проблемы, которые волновали людей тогда – они, кстати, и сейчас злободневны. В цикле только две песни, где по задумке должна звучать шотландская музыка. Первая – ‘Я – скрипач’, в которой я играю соло на скрипке, хотя я на скрипке последний раз играл в восьмом классе! А тут пришлось вспомнить. Вот только не помню, на чьей я играл скрипке – Ткаченко или Бернштейна!
ChristinePrimrose: Но звучит это все же в стиле американо-ирландского кантри. Но вот наш скрипач немного изменил акценты – и мелодия зазвучала по-настоящему. Если этот мотив зазвучал естественно, и ещё шотландский reel под него станцевался – значит, композитор имел большой дар её почувствовать.
Валерий Дайнеко: Вторая песня, которая считается изюминкой программы – ‘Прощай красавица моя’ или ‘Я пью твоё здоровье’, одна из лучших лирических песен Паливоды и скорее всего лучшая в альбоме ‘Весёлые Нищие’. По этой причине Борис Бернштейн, наверное, и не хотел её переписывать заново, оберегая её первозданность. Может я не прав, но у меня было желание её переписать, и представлял я себе это в работе с Максимом Пугачёвым, который бы наверняка справился с фортепианной партией, и звучало бы не хуже, но мы скорее всего не поняли друг друга с Борисом, разошлись в некоторых моментах не творческого характера, и песня осталась такой, как её задумал Игорь. И в этом есть своя прелесть! Исполнять её на концертах было для меня истинным наслаждением!
Катерина Паливода:А перевод Маршака – кто-то его любит, кто-то нет. Некоторые англоязычные критики считают Роберта Бернса “непереводимым” автором. Однако я с удовольствием читаю Маршака… Может это и недословный перевод , но все равно это Роберт Бернс!!!!:) Вроде бы с улыбкой на губах, как бы легко , но – о горечи и страдании… о жизни. Д.Шостакович так же считал этот перевод очень достойным, и в своем вокальном цикле песню Дженни взял в переводе Маршака если не ошибаюсь. Как правильно было сказано в комментариях , каждый из нас имеет право на свое собственное понимание и ощущение музыки. И в такой же степени музыкант обладает правом осуществить свои собственныи замысел . В этом деиствительно суть музыки – в свободе творчества. и на последок, в этои песне Игорь неслучаино выбрал светлые гармонии. За ними действительно стоит жизненная драма, но это жизнь и любовь.
MadelaineCave: Песня ‘Прощай, красавица моя’ замечательная – правда, совсем не в шотландском стиле, но новая мелодия прекрасна! Ещё я думаю, что именно голос Валерия придаёт песне такое очарование. Эта песня (имеется в виду оригинал) практически не исполняется в Шотландии, может даже по причине неинтересной мелодии. А вот в музыке Паливоды оригинальный текст Бернса прекрасно звучит. Всё-таки Burns – шотландский поэт. А Игорь Паливода сумел сделать эту музыку очень созвучной стихам.
Я пою много песен Роберта, попыталась спеть и эту – на музыку Игоря Паливоды. Но у меня не получилось так хорошо, как у Валерия Дайнеко. Получается, что Игорь Паливода и Валерий Дайнеко дали этой песне новую жизнь – или вообще создали её заново.
Евгений Магалиф:Анжела, ведь существует же понятие “свободы творчества”. Если говорить о свободе творчества композитора и поэта/переводчика, то я вот что думаю. Композитор получает импульс, толчок, вдохновение от прочитанного стихотворения. И затем сочиняет на него музыку. Музыка может быть лучше или хуже. Это зависит от его таланта. Музыка может кому-то не нравиться по каким-то причинам, но это не отнимает права композитора к созданию музыки на те стихи, которые его задели, тронули. Стихи всемирно известных поэтов, таких, как Бернс, Шекспир, Пушкин, переведены сотни раз сотнями переводчиков на разные языки. Некоторые переводы очень близки к оригиналу, некоторые не близки, но передают главную идею стихотворения. Опять зависит от таланта переводчика. Вы пишете, что “Бёрнс писал свои песни на уже существующие галльские мелодии, и в Шотландии никто не додумается петь их на другой мотив.” Перефразирую Вас, можно написать, что композитор Паливода писал свою музыку на уже существующие стихи Бернса и не додумался вносить в них изменения. Можно придираться к переводу С. Маршака, но Самуил Яковлевич – великий переводчик. У него очень много удач. Если Вам когда-либо приходилось переводить стихи, то Вы должны знать – как сложно сохранить размер, динамику, ритмику, смысл переводимого – и создать у читателя ощущение аутентичности стиха, точности перевода, лёгкости, плавности и т.п. Весь мир знает Украинский “Щедрик” (колядку, рождественскую песенку). Она стала всемирно известной в обработке М. Леонтовича. За 100 прошедших лет в мире появились сотни тысяч её обработок и даже переводов на другие языки. И теперь в мире мирно мирятся (ха-ха-ха) и эталонное народное пение, и разного рода обработки вплоть до рОковых, и переводы на другие языки. и никто ни с кем не спорит.
Катерина Паливода: Игорь Паливода был не только талантливым исполнителем и композитором, но и в первую очередь очень грамотным музыкантом. Он отлично владел любыми стилистическими приемами , и весьма серьезно относился к выбору поэтического материала с которым работал. Мое личное отношение к этой музыке – она очень интересна, красива, я слышу шотландскиий национальный колорит.
Steve Shields:Национального шотландского колорита в этой музыке и близко нет. Есть некий псевдоколорит, претензия на ‘шотландскость’. Тем не менее, если не настаивать на этом, то музыка заслуживает восхищения, и мы, возможно, когда-нибудь исполним некоторые песни – те, которые созвучны характеру поэзии Рабби.
Steve Fivey:Я любитель экспериментов. Вот недавно мы с женой исполнили одну из песен кантаты на другую шотландскую мелодию (Кто честной бедности своей…). Более того – эта песня абсолютно в другом стиле! И что же? Наше выступление было принято с восторгом. Так что все отлично. Рабби вышел за границы своей фермы!
Валерий Дайнеко:Мы репетировали с этой программой так же, как и с Обрядовыми, очень много и тщательно! Игорь Паливода в своих произведениях выписывал каллиграфическим почерком партии и раздавал всем (с возвратом, конечно) задолго до того, как мы приступали к работе над ними. Володя Ткаченко делал то же самое, и работали мы с вокалом приблизительно в том же режиме, который я уже описывал! Для этого мы даже арендовали отдельное помещение и месяцами (день и ночь) проводили, оттачивая каждую ноту и фразу! Это был адский труд, в то далёкое время! Без телефонов и машин! Недоедания, недосыпания… но мы радовались, как дети, каждому новому успеху в освоении профессиональных вершин!
Анжела Гергель:Программа была написана к февралю 1981, а показана лишь в 1982-83 годах, и то частично. Владимир Мулявин в интервью 1982 года объяснил поздний выход программы так: Эта композиция у нас уже полностью готова, и я думаю, что в этом году мы ее покажем. Над ней еще нужно поработать с точки зрения сценического воплощения. Но это вовсе не “песняровская” вещь, это своеобразное отклонение, наш эксперимент, потому что ни стихи, ни музыка не связаны, как обычно, с белорусскими песнями и поэзией. Не знаю, как воспримет её публика в целом, но, судя по нашим последним концертам, где мы исполнили 3-4 песни из этой композиции, реакция была неплохой. Мы намеренно задержали «выход» программы на стихотворение Бернса, потому что была более срочная и ответственная задача — подготовка новой программы к 100-летию Янки Купалы.
Валерий Дайнеко:Володя частенько с ревностью относился к некоторым ‘не своим’ удачам. Бытует такое мнение, что кантата ‘Весёлые Нищие’ по этой причине и не появилась на свет в своё время, хотя он достаточно в ней сам был задействован. ‘Официальный’ ответ худсовета ‘Мелодии’, был интерпретирован вроде такого: ‘Это не ваш стиль. У вас есть свой сформированный стиль и манера, оригинальное лицо.’ Это прозвучало как: ‘Сидите в своей деревне и пойте про Янку и Ганульку’. Но если Мулявин шёл на студию ‘Мелодия’ с каким-то материалом, то дальше мы всегда его записывали. Всегда! И вдруг ему отказали!!! Это невероятно! Может там у кого-то и были сомнения, но отказать Мулявину они не могли. Во всяком случае он не настоял!
Валерий Дайнеко, Анжела Гергель
Борис Бернштейн:Вся программа была написана Игорем за время отпуска, т.е. за месяц – немыслимо!!! В тот момент это было на голову сильнее всего остального, наверное, поэтому командиру не захотелось проявить настойчивость для записи её в приличных условиях. Ну а причины, естественно, нашлись. В концертах же её исполняли, поскольку положить под сукно этот шедевр было бы уже слишком…
Анжела Гергель:Берясь за свободную интерпретацию уже созданных образов, новый автор укрепляет их в сознании людей. В данном случае имеет место создание нереально романтичного образа Шотландии – а она на самом деле гораздо грубее и далеко не в клеточку. Хотя в данном случае, очевидно, произошло другое. Конечно, Игорь услышал поэзию шотландского барда через призму переводов Маршака.
Валерий Дайнеко: При своей тщательности и скрупулезности Игорь, конечно же, почитал и другие переводы и смысл каждого стиха были им поняты и вдохновили.
Анжела Гергель: И если его музыка близка и нравится шотландцам – это уже говорит о какой-то глубинной связи. И то, что мы все (здесь и в Шотландии) в равной степени восхищаемся и этой поэзией, и музыкой, означает только одно: и для поэта, и для композитора нет рамок пространственных и временных.
Валерий Дайнеко: Наверное и Burns, и Паливода черпали вдохновение из источника, который не имеет никакого отношения к окружавших каждого из них действительности, времени, традиций и пр. Оно свыше и не ограничено окружающим миром.
Игорь Пеня, Анжела Гергель
Анжела Гергель: Я очень благодарна всем, кто принял участие в этой дискуссии. Возможно, она началась несколько агрессивно… Музыка и здесь выполнила свое предназначение – объединять, а не разъединять людей. Воистину музыка Песняров творит чудеса! И в процессе работы творчество ‘Песняров’ открылось для меня совершенно по-новому. Благодаря Игорю Паливоде. И появилась книга. И не одна. И еще будет.
Валерий Дайнеко: Ведь ‘Песняры’ еще не закончились!
Это была новая, свежая музыка. Но которая, при всей своей электрогитарной новизне, возвращала нам наши корни, находя их не только в деревенском фольклоре, но и в музыке родной речи, в поэзии, истории, в природе, в духовной музыке – православном клиросном пении, католической мессе… И ощущение от всего этого было такое, как будто заходишь в храм, где никогда по темноте своей не был, и вдруг понимаешь – здесь твоё место…
Эта музыка возвращала нам то, что было отнято, извращено, вытеснено ‘подсунутым’. Сейчас, кстати, происходит то же самое. Раньше подсовыванием занималась идеологическая машина, теперь – коммерция.
О «Песнярах» написаны книги, тысячи статей, сняты документальные фильмы, рассказывающие историю создания и существования легендарного коллектива. Подробнейшим образом изучены биографии Владимира Мулявина и солистов музыкального коллектива, а также тех, кто долгие годы выходил с ним на сцену, писал песни и делал аранжировки, заставляя полные залы вставать, аплодировать и подпевать чуть ли не каждой песне.
Казалось бы, все о прославленных музыкантах известно, отслежены и описаны не только узловые моменты существования ансамбля, но и незначительные, забавные случаи из их биографии. Разобраны все скандальные и драматические перипетии. Участниками написаны и изданы мемуары, порой противоречивые, опровергающие всем известные факты…
Но удивительная и чудесная загадка невероятной популярности белорусского ансамбля продолжает существовать, а название легендарной группы ее бывшие участники упорно продолжают делить между собой. Хотя уже давно понятно, что оно принадлежит всем, кто любит музыку, кто слышал и видел великий ансамбль в период его расцвета и феноменальной популярности.
Способность придать экспрессию не только своему творению, но и произведению другого автора делает того, кто доносит это творение до людей, могущественнее любого властителя.
Анжела Гергель: Когда слушаешь песни в исполнении Мулявина, смотришь, как он ведёт себя на сцене, невольно вспоминается мысль: Талант – это не дар тебе, а то, что ты даришь другим. Мулявин был далёк от жизненной суеты, казался замкнутым, сосредоточенным. А вот когда он пел – настолько был поглощён захватившим его чувством!
Владимир Мулявин
Многие называют Владимира Мулявина гением. Другие с этим спорят, считая, что гении признаются интеллектуальной элитой всего мира, а не поклонниками, даже если их огромная толпа. Возмущениям фанатов нет предела: ‘Не отнимайте у нас Мулявина!’ – На что им отвечают не менее преданные почитатели творчества коллектива: ‘Нет, это вы не отнимайте у нас Бадьярова, Гилевича, Ткаченко, Бернштейна, Паливоду, Дайнеко, Молчана, Аверина….’
Учёные определили признаки гениальности – подробно об этом с указанием имён и публикаций в книге ‘ПЕСНЯРЫ. Взгляд из будущего.’ Здесь ограничимся только перечнем характеристик гения. Практически все эти черты присущи Владимиру Мулявину (в подтверждение тому даны некоторые примеры в конце статьи). Наверняка вы узнаете, кто ещё из ‘Песняров’ обладает такими качествами:
Высокая степень проницательности. Гений видит иначе, чем остальные, и может придумать новые, самые неожиданные комбинации. Но самое главное – он может зайти намного дальше и почувствовать то, что за пределами видимого.
Колоссальный ресурс энергии. Гений способен долго и плодотворно работать, не замечая усталости. Основа его нескончаемого ресурса энергии в том, что для гения давать и получать – одно и тоже. И он исчерпывающе использует все ресурсы для достижения высокого мастерства.
Искренность и бесстрашие, граничащие с наивностью. Но кажущаяся наивность гения на самом деле – радикальное понимание природы. Открытость разума и настойчивость позволяют ему сделать то, что для других невозможно. Врождённое чувство чести, свободы и равенства даёт ему незримую власть над людьми.
Точность в работе. Мазок гения, который нам кажется небрежным, на самом деле выверен идеально. Высокая требовательность не позволяет ему переносить посредственность и малейшую небрежность даже в мелочах.
Внезапные всплески вдохновения. Когда гений вдохновлён, он может работать 20 часов в день, чтобы реализовать свою цель. Но интенсивная активность чередуется с интервалами застоя, которые на самом деле являются периодами ферментации, необходимой в творческом процессе.
Способность вдохновлять. Гений так возбуждён тем, что он делает, что побуждает других сотрудничать с ним и развивать свои таланты.
Постоянный поиск и действие. Гений ищет приложения себе. Едва закончив одно дело – он тут же берётся за другое. Не результат его привлекает – только процесс. А поскольку его творение создавалось с удовольствием, в нём аккумулирована его энергия, которой смогут пользоваться и другие.
В этом перечне – характеристики гениальных черт одарённого человека. Но в любом творческом коллективе есть ещё человек, который часто занимается далеко не творческой работой. Это – руководитель, который объединяет всех, обеспечивает их слаженную работу. И умение организовывать работу талантливых личностей – особый дар. В чём же он выражается? В ответе на простой вопрос: что он может делать такого, в чём его не заменит никто другой из коллектива? И даже если все покинут коллектив, сможет ли он выполнить работу за всех?
Есть несколько записей, где Мулявин исполняет песни вместо ушедших из ансамбля вокалистов – ‘Спадчына’, ‘Белоруссия’ и др. Да он мог спеть любую песню из репертуара ансамбля и даже выступить с сольным концертом! Бесспорно, Владимир Мулявин, как настоящий лидер, один мог делать всё то, что по отдельности каждый из остальных. Он – певец, гитарист, композитор, аранжировщик, организатор, дипломат. Но он и руководитель коллектива. И как руководителю ему приходилось иметь дело с рутиной – организационной и административной работой. А если талантливому мастеру приходится делать рутинную работу, он чувствует дискомфорт, который перерастает в большие энергопотери. А когда мало энергии – механизм таланта не включается. Такое состояние может длиться годами, и всё это время мастер будет лишь тиражировать прежние результаты, а дар его будет неумолимо иссякать.
Мулявин умел то, что выходило за пределы понимания профессионалов. При всех своих недостатках он видел что-то большее, чем они. Иными словами, он умел подниматься высоко, умел летать. Этому научиться нельзя. С этим можно только родиться. Но его так легко лишиться, не окрепнув, и потерять веру в себя. В известной притче о мальчике, который умел летать, учёные не могли найти покоя, пытаясь построить алгоритм полёта! И когда попросили мальчика продемонстрировать полёт в соответствии с зафиксированными параметрами… мальчик не полетел. А в абсолютно реальной истории тренер олимпийской сборной исправлял огрехи одарённого юного баскетболиста. Прыжки мальчика поражали необыкновенной лёгкостью, а попадания мяча – стопроцентные. Однако, разбегаясь, парень набирал скорость постепенно и уходил в прыжок ещё не достигнув максимума. Шаг перед отталкиванием был непомерно велик, и он отталкивался почти прямой ногой. Вместо классического вылета ‘столбиком’ он как-то коряво ввинчивался в воздух… Грамотные специалисты всё исправили. Но на Олимпиаде проиграли… Будь парень постарше – имел бы больше веры в себя и не доверился бы взрослым дядям. А ОНИ РАЗРУШИЛИ ЕГО. Никому и в голову не пришло, что прыжки мальчика совершаются за пределами их понимания. К чему такое длинное отступление? А вот к чему. Мулявин был свободен в действии, даже не думая о той черте, выше которой взлететь не сможет…. И то, о чём другие даже мечтать не могли, получалось у него легко и свободно… И всё же доверился высокопрофессиональным музыкантам. Но ему самому было дано больше, чем им всем. Они были другой формации, воспитаны на других первоисточниках. И образованы были. Испытывая к своему лидеру глубокое уважение и восхищение, молодым талантам всё же не удавалось скрывать своё превосходство. Неосознано, конечно – но Мулявин это чувствовал. Сказать сейчас кому-то из ребят, что это могло стать началом угасания Мулявина – они даже обидеться не успеют, прежде всего просто не поверят. Ведь прислушаться к своему бессознательному и увидеть причину своего поведения не каждый осмелится. Но они чувствовали, что сильнее – а молодёжь всегда демонстрирует свои сильные стороны, это заложено природой, винить за это никого нельзя. А он не мог убедить ни их, ни себя в том, что его умение выше – как такое объяснишь?
Валерий ГоловкоОчень сильный текст. Разумеется, не все его примут. Но никакого антагонизма в нём нет. Признавая первоочерёдное право оценок явления по имени «Песняры» за теми, кто стоял у истоков создания коллектива, долгие годы привносил свою лепту в богатство музыкальной палитры, предложу вместе проанализировать. Представим, что абсолютно те же музыканты создали коллектив, те же музыканты влились в него в дальнейшем, но всё это – в отсутствие Мулявина. Не уверен, что направлением коллектива стала бы актуализация белорусской народной песни. По большому счёту, во времена не просто очарованности, а настоящего сумасшествия по поводу «Beatles”, “Deep Purple” и целого ряда иных выдающихся коллективов, избрать подобное направление было актом довольно странным. Опыт моей жизни говорит о том, что только свыше и только избранному мог быть указан такой путь. Но, правда и в том, что, благодаря таланту музыкантов, «Песняры» долгое время оставались неповторимыми и актуальными.
Записи рабочих бесед, которые послужили материалом для книги (звук с обычного диктофона). Но весь материал, к сожалению, в книгу не вошёл, поэтому для небольшого числа самых преданных читателей, размещаем беседы здесь.
Валерий Дайнеко: Гением лично я его назвать не могу. Классным, вдумчивым, организованным, хитрым, жёстким, талантливым, самокритичным, ироничным – да, именно таким он и был. Очень талантливый, трудоспособный до гениальности, но не гений. Ему не всё так легко давалось, и сочинялось, и писалось.
Анжела Гергель: Что же такое – гений? Большой-большой талант? Нет? Древние люди верили, что творческие способности – это дух божественного и приходит он к человеку из неизвестных источников. Вдохновитель племени – друид, шаман –обладал свойствами, которые не были даны остальным – пел, танцевал, сочинял песни. И назывался Богом, потому что мог увести за собой – как река, как ветер… Но о талантливом человеке не говорили ‘он гений’, а говорили – ‘у него есть гений’. Внимание сосредоточивалось не на творце, а на его творениях. Ну что ж, есть повод обратиться к феномену таланта и гения с помощью учёных, которые проводят в этой области много исследований.
Rex Jung (the University of New Mexico): Творческий процесс опирается на динамическое взаимодействие нейронных сетей разных частей мозга сразу. Одна из этих сетей отвечает за способность удовлетворять внешние требования – выполнение рутинной работы. Другая же обеспечивает внутренние мыслительные процессы, в том числе мечты и воображения. Джазовая импровизация является убедительным примером взаимодействия нейронных сетей во время творческого процесса. Charles Limb, специалист по слуховым аппаратам и слуховой хирург университета San Francisco, разработал маленькую бесконтактную клавиатуру, чтобы на ней можно было играть внутри МРТ-сканера. Шести джазовым пианистам было предложено сыграть звукоряд и отрывок заученной музыки, а затем импровизировать соло, когда они слушали звуки джазового квартета. Сканирование показывает, что во время исполнения готовых музыкальных произведений и импровизации деятельность их мозга принципиально отличалась. Во время импровизации внутренняя сеть, связанная с самовыражением, показала повышенную активность, а внешняя сеть, связанная с сосредоточенным вниманием и самоконтролем, успокоилась. Это похоже на то, что мозг отключил собственную способность контролировать себя.
Анжела Гергель: Вот оно! Мозг отключил собственную способность контролировать себя. Потому что талантливым человеком движет не мысль, а чувство –единственный общий язык всех людей. Вот почему музыка, вызывающая сильное чувство, понятна всем. Владимир Мулявин как-то сказал: ‘Песня станет для всех, когда в основе её мысль, волнующая людей, вечная проблема, большое чувство. Любовь, разлука, горе, радость, тысячи оттенков человеческих чувств и отношений, отлившиеся в песнях …’
Валерий Дайнеко: Когда ты молод и талантлив, то чувствуешь за спиной крылья! Но талант помогает подняться до определённого уровня, а дальше необходимо учиться, учиться, и ещё работать, работать. Творчество без таланта – ничто. Но надо помнить, что и талант без кропотливой работы – тоже ничто.
Анжела Гергель: Не совсем так. Вернее – совсем не так. Кропотливый труд без таланта – ничто. Сколько ни пытайся. Вот чем отличается труд без таланта? – Усталостью, которая, накапливаясь, перерастает в истощение. Тому же, кто воплощает в труде свой талант, самый тяжкий труд приносит радость, даже восторг! А по окончании работы самая смертельная усталость улетучивается быстро, и происходит не просто восстановление, а прилив новых сил! И снова в работу. Окружающие восхищаются – какой трудолюбивый! Это не так. Совсем не так. Видение, практически физическое ощущение будущего успеха даёт таланту такие силы и остроту мышления, которые недоступны обыкновенному ремесленнику, пусть даже очень старательному. Несправедливо? Может и так. Кому-то Бог даёт красоту. Кому-то голос. А кому-то дар творить. Но творчество – это не просто создание нового. Оригинальные идеи не появляются, полностью сформированные, в наших умах. Все великие творения в своём начале использовали чьи-то идеи. Вспомнились слова Глинки – ‘Создаёт народ, а мы только аранжируем’…
Валерий Дайнеко: Создаёт музыку. Это важно. Ведь 99% читателей так и не поймёт, что создаёт народ!
Анжела Гергель: У самого Глинки в его записках этого высказывания вообще не существует. Есть утверждение, что Глинка сказал в беседе именно так. А в учебники и хрестоматии фраза перекочевала уже в дополненном виде – ну, чтобы те 99% читателей поняли, о чём речь. А речь о том, что все создатели – композиторы, писатели, художники – лишь аранжируют то, что увидели и услышали в народном творчестве или в природе …
Валерий Дайнеко: Собственно, что такое аранжировка народной песни, где достаточно простая мелодия и гармония? Часто можно видеть под названием песни: слова – народные, музыка – Игорь Лученок или Владимир Мулявин. А в других случаях указано: обработка – Владимир Ткаченко или Игорь Паливода. Таким образом и Моцарта, и Баха, и всех других композиторов, кто использовал народные мелодии, можно назвать аранжировщиками!
Анжела Гергель: Моцарт и Бах ведь тоже использовали известные песни в своих произведениях. Шуберт, кстати, тоже – ведь его ‘Песня мельника’ в оригинале звучит совсем по-другому. И никаких проблем. Никто не оспаривает их авторства. Хотя они взяли готовые песни. И новые тоже получились чудесно. А раскладывая многоголосие, можно сочинить такие ходы и уйти так далеко, что это будет фактически новое сочинение, хотя аранжировка всё же идёт от основы – куда бы не ушла.
Валерий Дайнеко: Но ведь аранжировка – это как новое творение. Я считаю, что раскладывать многоголосия – это намного сложнее, чем написать просто песню.
Анжела Гергель: Некоторым твои слова могут показаться преувеличением значимости своего труда, даже в какой-то степени некорректностью. Но на самом деле талантливый человек знает истинную цену своему труду. Талантливую работу нельзя исполнить случайно – озарению всегда предшествует огромная внутренняя работа. А когда творческому человеку скажут – твой талант от Бога, тебе всё дано, повезло! – пожмёт плечами и промолчит. Ведь отлично знает, как начинал, откуда что взял, сколько сил вложил, и как получил результат. Но это знание нельзя передать словами, потому что это знание – чувство. Оно родилось в кульминационный момент работы, и для его материализации уже ничего, кроме мастерства, не требуется. Ведь то знаменитое ‘чуть-чуть’, поднимающее ремесло до искусства, венчает огромный, целеустремлённый труд. Многие считают – если красивая песня сваливается человеку на голову, и он записывает её за 5 минут – это не легче, чем сочинить на основе существующей песни многоголосное произведение. Мол, если то, как раскладываются многоголосия в большей или меньшей степени можно объяснить, то вот как написать ‘Цуда-ранiцу’ или ‘Верaнiку’, наверно не объяснишь.
Валерий Дайнеко: Если песня снизошла, то это уже псалом! А если серьёзно, то этого достаточно, если у тебя есть врождённый вкус и соответствующее воспитание. Консерватория в данном случае даже может навредить. Но… чудес не бывает. Сочинение песни – это тоже труд, поиски новых гармоний, мелодических линий, что бы не нарваться на плагиат! Это называется муки творчества. Без этого – никак!
Анжела Гергель: Ведь талант проявляется не в получении, а в реализации новой идеи! Но если заставлять себя: придумай что-нибудь! Пусть не лучше – лишь бы иначе… – это ведёт к неудаче, пусть и не очевидной, которую большинство людей сразу и не разглядит… Если творение – результат насилия, оно будет энергетически пустым. Имеет шанс на продолжительную жизнь только то произведение, котороя родилось естественно и свободно, без ощущения меры тяжести. Потому что в таком творении сконцентрирована значительная энергия. Поэтому когда талантливому человеку ‘сваливается на голову’ красивая песня или, говоря в целом, видение картины, новая идея – это, возможно, и легче. Легче в тот момент. Но откуда берётся такое озарение?
Scott Barry Kaufman (Imagination Institute in Philadelphia): Великие идеи, как правило, не приходят, когда вы сосредоточены на них. Эффект ‘ага!’, вспышка озарения, возникающая в неожиданные моменты – во сне, в душе, на прогулке – часто возникает после длительного периода созерцания. Информация приходит сознательно, но проблема обрабатывается бессознательно, в результате решение вспыхивает, когда разум меньше этого ожидает. Наступает вдохновение – состояние, когда работа производится сама, без энергетических затрат. В этот период творческий человек переживает настоящее счастье.
Анжела Гергель: Вдохновение придаёт одарённому человеку не только больше сил, но и бесстрашие в решении рутинных задач в творческом процессе. Владимир Орлов вспоминает: ‘Как-то он подвозил меня на машине, сказав, что вот, мол, срывает репетицию из-за того, что надо ехать в какую-то инстанцию, где решался вопрос о пошиве им новых костюмов. ‘Директора мои тщетно бьются-бьются, а я прихожу в кабинет, только фейс свой покажу – и всё вмиг решается.’ Но для такого мужества необходимо обладать врождённым чувством свободы, которым обладали многие известные творческие личности.
Например, Сергей Эйзенштейн. Когда он показал Блейману материалы ‘Ивану Грозному’, тот опасался, что фигура кающегося самодержца может не понравиться Сталину. Эйзенштейн отрезал: ‘Ничего, съест!’
Йозеф Гайдн, будучи княжеским капельмейстером, во время одной из репетиций раздраженно сказал высокомерному князю Николаю II, который влез со своими указаниями: ‘Ваша княжеская светлость, это моё дело разбираться здесь’, и князь больше никогда не позволял себе вмешиваться в репетиции…
Моцарт с раннего детства обладал подлинно артистическим самолюбием. Уже тогда он проявлял пренебрежение к похвале взрослых и антипатию к ним, если они не понимали в музыке – для таких он исполнял лишь какие-нибудь небольшие безделушки. В присутствии же знатоков он играл с таким увлечением и таким вниманием, на какое только был способен. Однажды, в 6- летнем возрасте, сев за клавесин, чтобы играть в присутствии императора Франца II, маленький Моцарт обратился к государю и спросил его: ‘А г-на Вагензейла здесь нет? Его-то нужно было позвать: он в этом понимает’. Император велел пригласить Вагензейла и уступил ему место подле клавесина. ‘Сударь, – обратился к композитору Вольфганг, – я играю один из ваших концертов; вам придется перевёртывать мне страницы’.
Бетховен, как равный среди равных, вращался в кругу аристократов. Резкий и прямой, он не терпел любого насилия над собой и не щадил сановных меценатов, позволяя себе такие выходки, которые едва ли были бы прощены кому-нибудь другому. Так, в пылу гнева он написал одному из них: ‘Князь! Тем, чем вы являетесь, вы обязаны случаю и происхождению; тем, чем я являюсь, я обязан самому себе. Князей есть и будет тысячи, Бетховен – один!’ А однажды, прогуливаясь с Гёте на богемских водах в Теплице, они повстречали императорскую семью. Гёте почтительно остановился. Однако Бетховен надвинул шляпу на самые брови, заложил руки за спину и стремительно двинулся вперёд. Как сам он вспоминал потом: ‘Принцы и придворные стали шпалерами, герцог Рудольф снял передо мной шляпу, императрица поклонилась мне первая…’ Да, никакой император не обладал таким сознанием своей силы. К тому времени относятся Седьмая и Восьмая симфонии Бетховена, написанные в течение нескольких месяцев.
А знаменитая выходка ‘Beatles’ в 1963 году! Дерзкое обращение Джона Леннона к публике в шоу ‘Королевское варьете’ (в присутствии королевы Елизаветы, королевы-матери и принцессы Маргарет): ‘Пусть те, кто сидят на дешевых местах, хлопают в ладоши. А все остальные пусть звенят своими драгоценностями!’ Джон решил изобразить пролетария в помятой кепке, но на самом деле ни один артист – выходец из рабочей среды не осмелился бы на подобное.
Что это? Бесстрашие? Наглость? Ведь во все времена представители науки и искусства волей-неволей ютились около власть имущих… Что и говорить, во времена ‘Песняров’ многим артистам и учёным приходилось приноравливаться к условиям власти.
Но даже самые могущественные из людей не могут игнорировать труды художника-творца, а иногда и заинтересованы в союзе власти и гения, ибо: ‘богачи и цари, оказывая почёт философам, делают честь и им, и себе’ (Плутарх, 1–2 вв. н. э.).
Творческий человек непосредственен и никого не признает над собой. Он чувствует внутреннюю уверенность, что обладает моральным правом и силой такого асоциального поведения. Возможно, если б не это ощущение привилегии одарённости, в его общении с сильными мира сего было бы меньше дерзости. Тем не менее, окружающие, чувствуя его значимость, часто позволяют ему больше других.
Василий Ранчик в одном из интервью вспоминал, как с однокурсником Игорем Паливодой они частенько и шалили, и лекции пропускали – могли спокойненько посиживать в скверике напротив консерватории, когда другие студенты историю КПСС конспектировали. Но даже самый строгий ректор Владимир Владимирович Оловников всё им прощал за виртуозную игру.
Валентин Тарас, один из соавторов цикла ‘Через всю войну’, вспоминает, как сдавали программу Министерству культуры: Цензура была свирепой – время- то советское! Победа в Великой Отечественной войне приписывалась партии, её мудрости и воле – а подвиг народа был вдохновлён партией. На любом батальном полотне – будь то литературное, живописное или музыкальное – должны были торжествовать мажорные краски. А тут Мулявин сдаёт программу, посвящённую сорокалетию Великой Победы – и ни одной песни о ‘вдохновителе и организаторе’. Никакого парада, никакого звона литавр! От многих песен разит окопной землёй, подвиг изображен как повседневный жестокий быт. Чиновники были в шоке: ‘Как это можно петь – ‘И выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую’? Как можно петь – ‘Какие нам нужны полотна? Триумф? Парад? Но горы трупов не бесплотны – Они смердят!’ ‘Это невозможно выпускать на сцену! Это антиэстетично! Антихудожественно! Это принижает подвиг! Ибо подвиг – прекрасен! Переделайте!’ Но Мулявин сказал тихо: ‘Гудзенко, можно считать, погиб на поле боя, потому что он умер от страшной раны после войны. Что я буду переделывать в его строках, которые были написаны поистине кровью! Я не сниму ни одной песни. Снимайте программу…’ Программу могли не принять – и не такое закрывали. Но настал день, когда Владимир Георгиевич, приехав из Министерства культуры, куда ездил ‘воевать’ чуть ли не ежедневно, сказал будничным спокойным голосом: ‘Наше дело правое. Мы победили’.
Некоторые называют такую ‘мятежность аристокрации духа’ гордыней ума. Но на самом деле такой необыкновенной мощью обладает искренность. И во время исполнения программы это состояние передавалось и музыкантам, и слушателям. Являются ли перечисленные примеры поведения одарённых людей признаками гениальности? И чем же отличается талант от гения? В популярном сознании гений смешивается с высоким IQ. Это недоразумение возникло из-за того, что многие знаменитые гении в области математики и физики действительно имеют высокие IQ, но это всего лишь мера академической способности для логического осмысления символов и слов. А в творчестве художников, поэтов и музыкантов гений – это нечто иное. Самым убедительным определением гения является то, что его работы живут и оказывают влияние на людей на протяжении столетий. Однако признаки гениальности можно заметить в поведении творческих людей, не дожидаясь такого длительного срока. Эти характеристики были определены учёными, которые исследовали поведение и творчество уже признанных в мире гениев, среди которых Leonardo da Vinci, Wolfgang Amadeus Mozart, Ludwig van Beethoven, Wiliam Shakespeare, Albert Einstein и другие. Этот перечень – не из тех, которые заполонили социальные сети и призывают каждого воспитать в себе гения. В отличие от пестрящих в интернете списков качеств, развивая которые, можно якобы стать гением, наше исследование доказывает обратное. Как бы это ни питало наши надежды, взрастить в себе гения невозможно, но вполне реально и необходимо развивать талант, который дан каждому из нас.
Владимир Мулявин
Анжела Гергель: Чем отличается творческий человек? Ему постоянно хочется всё изменить, и самое интересное, что ему не обязательно сделать лучше – просто по-другому. На вопрос ‘Зачем ты это делаешь?’ он пожмёт плечами – ‘Интересно’.
Валерий Дайнеко:Говорят ‘лучшее – враг хорошего’. Но не в нашем случае)))
Анжела Гергель: Известное выражение – всё гениальное просто. Не так просто на самом деле. Доступно, понятно для всех – это правда. И в то же время гениальное творение вызывает у каждого, кто с ним соприкасается, свои чувства – то есть воспринимается так, как будто оно адресовано лично ему. Но действительно ли нужно нужно ждать столетия, чтобы назвать творческую личность гением? И в чём же существенная разница между гением и талантом?
А вот в чём. Талант оригинально решает известные задачи. Гений создаёт новую цель. Результат работы гения – нечто, чего он не знал. Талант измеряет свои произведения оценкой других мастеров и потребителей, и это не даёт ему покоя – ведь симпатии меняются, их нужно удерживать. Гений не заботится о впечатлении. Ему всё равно – он творит только для себя. Он полностью сосредоточен на процессе творчества, сливается со своим произведением и творит его по своему образу и подобию. И в эти моменты он получает от своего зарождающегося детища такой мощный заряд энергии, что его глаза горят огнём, согревая всех вокруг и вдохновляя их на творчество. Вот почему те чувства, которые гений испытывает во время создания нового произведения, испытывают все, кто с ним соприкасаются во все последующие времена. Никола Тесла, знаменитый изобретатель в области электротехники и радиотехники, сказал, что электричество и другие энергии можно получать из музыки и стихов великих поэтов и музыкантов. Этой энергией можно осветить и обогреть Землю, как Солнцем. Не потому ли слушатели на концертах ‘Песняров’ всегда ощущали свет и тепло, и это ощущение не проходит и поныне?
Владимир Мулявин
Мы уже не раз слышали в свой адрес упрёки о правомерности наших рассуждений на эту тему. Например, музыкант Александр Фокин пишет: ‘Валерий Дайнеко, Вы взялись не за свой «гуж». Не ровняйте себя с В. Г. Мулявиным. Причём — вы все. Вы — классные музыканты. Спору нет. Но вы не понимаете, что были лишь клавишами в его волшебной клавиатуре. И не ваша вина, что вы не родились такими гениальными, как он. Вы этого почему-то упорно не замечаете — гордыня давит, хотя с постоянством и не безвозмездно эксплуатируете его (именно так!) наследие. Но ради Бога, не беритесь за анализ вещей, которых вы не можете постичь. И в чем величие вашего руководителя, вы за столько лет понять так и не смогли.’ – А музыковед Ольга Брилон пишет (из цитаты удалены нелитературные слова): ‘Ну, если кто и копирует, то это сама “великая” Анжела – тех мнимых учёных, которые, измеряя черепа и объём мозга на предмет гениальности, пытаются сделать себе имя на таких вот “исследованиях”. Сначала препарировала Богдановича, теперь принялась за Мулявина, (“не гений”), и Яна Женчака (“копирует Мулявина”). Да Женчак по сравнению с её умением копировать, компилировать, мутить и создавать видимость творческого процесса – просто жалкий пигмей. Не гений, но талантливый, зараза!’
Валерий Дайнеко: Что за слова! Что за выражения! Я и не подозревал, что Ольга ведёт такую двойную игру. Ведь это я сказал, что не могу назвать Мулявина гением. И при встрече со мной Ольга поддержала эту мысль, и даже рассуждала на эту тему, полностью соглашаясь со мной. Гениев на свете не так уж и много-по пальцам можно пересчитать!Не бросайтесь этим словом направо и налево!А заслуга Володи совсем в другом(читайте “Песняры времени своего”и всё поймёте.)Вы создали СЕБЕ кумира и пытаетесь унизить всех,кто причастен к успеху Песняров.Мулявин был лидером ансамбля,но успех Песняров в единстве мышления группы музыкантов,а не в “царствовании”одного человека,как вам это хочется представить!В книге не только наши с Анжелой рассуждения!
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко
Анжела Гергель:Интересная вещь: те, кто читал предыдущую книгу, в своих отзывах рассуждают о творчестве музыкантов ансамбля, а те, кто не читал – переходят на личности авторов. Одни говорят – не беритесь не за свой гуж, не ровняйте себя с Мулявиным. Другие называют авторов высокомерными. И ни одной цитаты, ни одной ссылки, чтобы подтвердить свои слова! Разве музыканты сравнивают себя с кем-либо, когда рассказывают о том, как создавались и разучивались их композиции? Ну а я уж взяла на себя стресс сделать некоторые заключения по своей специальности, так как занимаюсь процессами восприятия и переработки информации мозгом человека. Признаки гениальности и отличие гениальности от таланта изучались со времён античности – и исследованию подверглись уже признанные гении. Вопрос до сих пор открытый, но очень интересный, и никто не может запретить учёным искать на него ответ.
Валерий Дайнеко:Так же как никто не может запретить одарённому человеку создавать прекрасные произведения. И рассказывать о том, как приходит вдохновение, кто оказал влияние на их творчество, как меняется мелодия в процессе аранжировки и во время разучивания… Разве это не более интересно, чем обсуждать недостатки авторов?
Анжела Гергель:Когда-то на это здорово ответил белорусский композитор Евгений Магалиф, говоря об Игоре Паливоде, который вопреки существующей оригинальной музыке к кантате ‘Весёлые нищие’ (Robert Burns) написал свою.
Евгений Магалиф:Творческий человек, имея своё понимание и чувство музыки, свободен в выборе материала. И каждый музыкант обладает правом осуществить свой собственный замысел.
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. У памятника Мулявину
Валерий Дайнеко:Да, действительно, никто не может запретить творческому человеку выражать своё собственное видение явлений окружающего нас мира.
Анжела Гергель: И точно так же никто не может запретить учёным исследовать этот мир. И если анализу подверглись Leonardo da Vinci, Einstein, Mozart, Beethoven – то, безусловно, учёные имеют такое же право исследовать творчество и Владимира Мулявина, и остальных ПЕСНЯРОВ, что ставит их в один ряд с признанными во всём мире гениями.
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко
Анжела Гергель:Презентация книги успешно прошла на международном книжном форуме во Львове. А на юбилейном концерте белорусских ПЕСНЯРОВ была торжественно вручена музыкантам.
Белорусские ПЕСНЯРЫ. Вручение книги Анжелы Гергель и Валерия Дайнеко ‘ПЕСНЯРЫ. Взгляд из будущего’
В этом видео – только небольшие цитаты. Думается, в контексте книги они будут каждым читателем восприняты по своему, каждый поймёт то, что ему ближе.
То, что в основе творческого стиля Песняров лежал белорусский фольклор, для многих – неоспоримый факт. Мы уверены, что ‘Песняры’ – представители народной белорусской музыки на мировой сцене, хоть эта музыка и обработана в современном стиле. А вот зарубежные музыковеды слышат в песнях ансамбля грузинское, болгарское, а иногда греческое звучание. Почему так?
Анжела Гергель: На фестивале Fèis an Eilean, который проходил на шотландском острове Isle of Skye, культурологи попросили меня привести примеры славянских традиционных песен – и сразу вспомнились композиции ‘Песняров’. Почему ‘Песняров’, а не музыкантов, которые воссоздают аутентичный славянский фольклор? Ответ прост до смешного. В первый раз я приехала в Шотландию заниматься Step Dance под влиянием моды на ‘все кельтское’. Но оказалось, что здесь танцы отдельно никто не изучает. Музыка и танец – неотъемлемая часть жизни северных шотландцев, она у них в крови, дети начинают петь и танцевать практически с рождения! Так что мне пришлось начать с изучения галльского языка, а уж вместе с ним – историю традиций, песен, ну и, наконец – танцев. Погрузившись в шотландскую культуру, я вдруг осознала, что свою собственную я знаю намного меньше. Будучи городским жителем, ‘дитям асфальта’, я знала всего пару десятков украинских народных песен. Зато много белорусских – правда, из творчества ‘Песняров’. Через многие годы, в сотрудничестве с этнографами, историками и музыковедами разных стран свой пробел в в культурологии я, конечно же, наверстала. Но на то время ‘Песняры’ были для меня практически единственным источником знаний о славянской народной музыке.
Предложив шотландским музыковедам послушать мою любимую песню ‘Ой, ти, дубе’, я была уверена, что преподнесу им лучший образец славянской культуры. Конечно же, реакция была впечатляющей. Наступила полная тишина. Когда она затихла, несколько человек воскликнули: Какие необычные голоса! А голосу Валерия Дайнеко сразу же дали определение: ‘honest’ (правдивый).
Sally Simpson:Меня поразила песня, которую я услышала. С первой строчки. Дальше, конечно же, я услышала джаз, там уже всё современно и понятно, и очень красиво, конечно … но вот эта первая строчка… такое ощущение, что певец чувствует, что у него очень древняя душа, и откуда-то, непонятно откуда, он будто знает ответы на все вопросы… как будто его голосом к нам обращаются наши предки.
Angela Gergel:Но потом вдруг посыпались вопросы: Разве это славянское пение? Почему народные белорусские песни в исполнении ‘Песняров’ звучат как джаз? Почему ‘Песняры’ не делали обработки в характерном для своей культуры стиле? Эти вопросы, к которым добавились и мои собственные, я переадресовала ‘виновнику успеха’ – Валерию Дайнеко. Он терпеливо отвечал, а я задавала новые вопросы – так и родилась книга. Правда, Валерий был удивлен частыми сопоставлениями белорусской и шотландской музыки. А вот для шотландских культурологов такое сравнение было очень интересным. Более того – многое объяснило, дополнило в понимании традиционных ритуалов, которые в их стране утратили смысл, но сохранились в песнях и сказаниях.
Шотландские музыканты и культурологи с удовольствием слушали музыку ‘Песняров’, хотя и удивлялись: Зачем обрабатывать славянскую музыку в американском стиле? Тогда ведь не узнается национальная принадлежность обработанной мелодии. Их вопрос я переадресовала Валерию Дайнеко. Ответ Песняра был поразительным, но одновременно и невероятно логичным.
Валерий Дайнеко
Валерий Дайнеко: Во первых – у всей народной музыки одни корни, и наши обработки я бы назвал не американизированными, а современными (это такой общий мировой язык), для того, чтобы нас хотелось и моглось слушать и за пределами ‘нашей деревни’. И главное – ‘Песняры’ никогда не занимались фольклором.
Анжела Гергель: Вот это да! Ведь в сознании всех почитателей ансамля укоренилась мысль, что именно народной музыке посвятили свое творчество ‘Песняры’! И вот, пожалуйста – ‘Песняры’ никогда не занимались фольклором!
Валерий Дайнеко: Фольклор, этнос и прочие штучки – это не про ‘Песняров’. ‘Песняры’ никогда не были фольклорным коллективом! Никогда! Но обращались к народной песне, так как мы представляли свою республику и язык на мировой сцене! Эстрадой нашей мир не удивишь, а вот национальным колоритом – можно! У нас сделаны современные аранжировки или написаны авторские песни, стилизованные под народные – не хочется же стоять на месте. Каждой песне своё время! Обратившись к народной песне мы смогли показать и доказать, что белорусское народное творчество перекликается с фольклором многих народов, что народная песня – неистощимый кладезь, и при бережном к нему обращении он может долго служить людям. И, более того, поскольку наши уши обращены были в большей мере на западную культуру, мы улавливали и связь с мелосом других народов, не только славянских.
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. Те, кто оживляют мифы
Тогда что же такое – народная песня? И что такое фольклор?
Принято считать, что народная песня — продукт коллективного устного творчества, годами складывающийся в песню. И это миф. Один их девяти мифов, которым посвящена первая книга. В Шотландии, например, сохранилось всего семь народных мелодий. Всего семь! Все, что мы слышим сегодня и с полной уверенностью принимаем за народную музыку – это авторские произведения, и большинство из них написаны в XX веке! Тем не менее эта музыка узнаваема, и любой фольклорист определит, что это традиционный шотландский стиль. Значит, народная музыка – эта не та, что написана давно и анонимно…
Владимир Мулявин
Также как и ошибочно наше представление о фольклоре. Фольклор – это не костюмированное театральное действо. Это прежде всего знание о народе, его культуре, от давних традиций до современности. А реконструированные обряды в стилизованных костюмах, стандартизированные песни и танцы, утратившие свой смысл – вот что, к сожалению, видим мы сегодня в сценичном исполнении народных коллективов. Конечно же, ‘Песняры’ этим не занимались. Да и в классическом понимании фольклор тоже от них был далек. Изучение культуры народа требует кропотливого анализа исторических документов, участие в этнографических и археологических экспедициях – этим занимаются ученые. Так что речь может идти только об использовании мелодий, текстов песен и легенд.
Владимир Мулявин
Сам Владимир Мулявин в одном из интервью заметил: ‘С фольклором надо быть крайне осторожным. Сарафаны, балалайки, ложки – это еще не народная музыка. Если нет вкуса, тонкого понимания всех ее нюансов, то она превращается в аборигенскую музыку. Плохо и когда фольклор пытаются переиначить под валютный товар. У западного слушателя сложился стереотип, что, допустим, в русской песне непременно должна быть удаль. А если не удаль, то столь же обязательно кручина. Вот некоторые наши исполнители и выдают со сцены по принципу “чего изволите”.’
Песняры
Значение творчества ‘Песняров’ в том, что вместо ‘реинкарнации’ давних традиций они нашли путь для принесения этих традиций в современность. И сегодня Белорусские Песняры продолжают этот путь. Традиция – это ведь не сохранение тлеющих углей,а передача огня. Живого. Только так можно надеятся, что молодое поколение донесет его до следующего.
Так что я даже рада, что кроме Песняров у нас не было другого примера для сравнения кельтского и славянского фольклора. ‘Аутентики’ воссоздают, реконструируют нечто давно забытое и никому на самом деле неизвестное. Мы же сравнивали две живые, развивающиеся культуры – однако черпающие свое вдохновение их глубокого колодца давних традиций.
Обращаясь, как говорит Валерий, к фольклору, ‘Песняры’ умудрились ‘откопать’ песни, которые тянут за собой тысячелетнюю историю и раскрывают смысл закодированных сказаний. Например, баллада ‘Даўно, даўно’ полностью совпадает с историей ‘Assipattle and the Stoor Worm’, известной на Orkney Islands. Незатейливые песенки про хлопца-пахаря и гусей с броду подтверждают присуствие на территории Полесья фраккийских, кельтских и готских племен. Песня ‘Віно ж мае зеляно’ вообще пришла в наши края из древней Греции. Даже сегодняшние ‘аутентики’ не знают таких песен.
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. Те, кто оживляют мифы
А что касается того, что в пении Песняров зарубежные музыковеды слышат грузинское пение или, точнее, григорианский хорал… Владислав Мисевич вспоминает: Мы имели перед собой пример – грузинский ансамбль ‘Орэра’, тогда очень популярных в своём жанре.
А был ещё замечательный азербайджанский квартет ‘Гая’, и мы даже ‘снимали’ из их репертуара песни. Пели их на концерте, это был для нас как вокальный тренажёр. Они были очень непростыми в аранжировке, исполнении, диапазоне.
То есть и грузинское, и армянское, и болгарское многоголосное пение не аутентично с точки зрения национальных традиций. Оно, как и многоголосный хор многих культур, исходит из церковного пения.
Владимир Мулявин в одном из интервью сказал: ‘Мы – народный коллектив. Но меня совсем не устраивало то исполнение, которое культивировалось в народных хорах. Мне хотелось сделать синтез народной песни с современной музыкой, но при этом сохранить колорит фольклора. Это называли ‘рок’, ‘фольк-популяр’, еще как-то… Я не хотел делать аборигенный ансамбль. Выбор был: или петь, как поют в деревне, или идти за модой.’
Владимир Мулявин
Вот оно что! Идти за модой!
В фильме с участием ‘Песняров’ есть романтический эпизод купальской ночи – изящные и нежные сельские девушки и музыканты в белоснежных костюмах у реки, поставленный хореографом замысловатый балетный танец… Идиллическая картинка, не имеющая ничего общего с жизнью. Яркий пример романтизации. Миф.
Да, юные городские девушки ‘аристократической’ наружности любят подобные ‘воссоединения’ с природой, не имея ни малейшего представления о реальной сельской жизни, которая на самом деле – уж извините – груба и вонюча. Представляя себя феями, нежные барышни в воздушных платьицах и венках из ромашек и васильков грациозно позируют перед фотоаппаратом на фоне луга или озера, но брезгливо морщат носики, проходя мимо поля, пахнущего навозом.
Но в жизни невозможно отделить запахи цветов и мёда от запахов пота и навоза. А вот в искусстве именно это и пытаются сделать. Так создается и стилизованное сценичное ‘народное творчество’ – изящное, грациозное, но лишённое всякой связи с действительностью. Появились даже термины ‘поэтизация’, ‘эстетизация’, и даже ‘стандартизация’ фольклора, ‘музыкальная архаика’, ‘неофольклоризм’…
Процесс идеализации желаемого образа начался ещё со времен античности. Все началось в Древнем Риме – городе, который дал название мощному и поныне неослабевающему явлению под названием ‘романтизация’. Страбон, Диодор Сицилийский, Атеней, Цезарь заимствовали, цитировали, адаптировали труды предыдущих авторов, создавая изысканные и захватывающие компиляции, идеализируя предшествующие культуры.
Римляне изучали обычаи кельтов, англичане до сих пор увлекаются шотландской музыкой и танцами, французы – бретонскими песнями, американцы – культурой индейцев и африканцев… Идеализация предшествующих культур, являясь неким снисхождением к ‘менее развитым’, чаще всего завоёванным народам, и породила моду на фольклор в среде аристократической элиты. С улыбкой вспоминается фраза танцмейстера из кинофильма ‘Соломенная шляпка’: ‘Представьте себе – лужок, коровки, коровки пасутся, и все сгребают сено, … молодой пастух, пастушок, такой, знаете ли, молоденький-молоденький…’
Николай Морозов, историк, профессор Московского Государственного университета: Относительно “стилизаций и импровизаций”. Простой пример!!! – когда кончился Хор Пятницкого?! Сам скажу: в 1929-1930 году!!!, когда то-умерли, либо – разбежались, все, кого 18-20 лет назад сам Пятницкий вывез из Рязанской, да Воронежской губерний. Вот тогда-то и стали новых хористов обучать на основе итальянской, да французской школ. И запели они про коллективизацию, да индустриализацию на народный манер. Вот те и стилизация с импровизацией…
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. Те, кто оживляют мифы
Анжела Гергель: Эта тема уже была затронута в предыдущих книгах, и вызвала много вопросов. То, что в основе творческого стиля ‘Песняров’ лежал белорусский фольклор, для многих – неоспоримый факт. Но это не так. Вернее, не совсем так. Мода на ‘осовремененный фольклор’ началась давно. В конце 1940-х в США, не только по историческим, но и по политическим причинам вспыхнул интерес к народной музыке, а гибрид фолк и рок-музыки был спровоцирован в конце 1950-х огромной популярностью коммерческой фолк-поп-музыки Harry Belafonte и Kingston Trio, чьи хитовые альбомы смешивали горную музыку Аппалачей, blues, кельтские баллады с современным материалом. Каталитической фигурой в слиянии народного и коммерческого рока был Bob Dylan, неряшливый молодой трубадур, вдохновлённый ‘Антологией американской народной музыки’ 1952 года (Harry Smith), а также записями Cajun и gospel (Folkways Records). Под влиянием Beatles он ‘пошёл электрическим путём’. И огромная волна под названием folk rock пронеслась над фольклорной сценой. Звукозаписывающие дельцы быстро сообразили: ‘Давайте возьмём голос и гитарную дорожку, и запустим это с басом, ударными и электрическими инструментами, и больше людей купят наши пластинки’. ‘Beatles’, ‘Byrds’, ‘Dylan’, как футбольный мяч, перебрасывали музыкальные новинки друг другу, порождая множество творческих последователей. Конечно же, эта мода докатилась и до нас. Владимир Мулявин вспоминал, что в конце 60-х проводились этнографические экспедиции по линии Академии наук, был собран и классифицирован богатый материал, но на выступлениях фольклорных ансамблей можно было увидеть от силы 30-40 зрителей. Но Мулявина не устраивало исполнение, которое культивировалось в народных хорах. Вот интуитивно и пришла мысль: ‘А не попробовать ли и нам соединить народные песни с элементами рок-культуры?’
Некоторым музыкантам дано почувствовать то послание, которое передает древняя песня, и которое нужно донести до современного поколения. Пронести традицию сквозь время! А это невозможно, если сохранять её, посыпанную ‘нафталином’, неизменной. Жизнь ежесекундно меняется! Но фольклорные коллективы упрямо пытаются в точности воссоздать нечто давно забытое на языке наших предков. Но, не понимая этого языка, они копируют только форму, делая эти реконструкции непонятными ни для себя, ни для слушателя. А раз непонятно – то и неинтересно. ‘Песняры’ же, вместо ‘реинкарнации’ давних традиций, на основе старинных мелодий творили новую, живую музыку. Фактически создали новые традиции.
Сами того не подозревая, ‘Песняры’ всколыхнули интерес к малоизученным темам и направлениям в истории музыки. И вдохновили на увлекательное исследование на стыке нескольких наук: психология, культурология, история музыки, филология и даже медицина.
За помощью в этом исследовании я обратилась к Песняру Валерию Дайнеко. Ведь именно он посвятил своё творчество обработке народной музыки в стилях разных культур. Валерий с готовностью откликнулся: ‘Задавай вопросы – будем вместе отвечать!’ Но вопросов оказалось так много! Они заставали Валерия то во время гастролей, то в дороге между ними. Поэтому скомпоновать все ответы без риска допустить неточности при редактировании было нелегко. И с каждым ответом Песняра вопросов прибавлялось ещё больше, они были сложными, необычными. В какой-то момент Валерий даже возмутился: ‘Твои вопросы непонятны. Я не могу затрагивать темы, в которых ты специалист. Некоторые твои вопросы просто загоняют меня в гУГЛ!’
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. ПЕСНЯРЫ ВРЕМЕНИ СВОЕГО
Анжела Гергель: Обсуждение в живой беседе всегда интересно и увлекательно. А вот изложить свои мысли на бумаге – нелёгкое дело. Те, кому эта попытка покажется интересной, назовут её книгой. Большое спасибо всем, кто помог ей появиться на свет.
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко. Песняры времени своего
После публикации первой книги вопросы не прекратились, их стало даже больше, и в результате появились на свет ещё две книги – ‘Песняры времени своего’ и ‘ПЕСНЯРЫ. Взгляд из будущего’, в которых мы продолжили увлекательное исследование.
Но пересказывать содержание книг мы здесь не будем. Надеемся, вы их прочтете и найдете что-нибудь интересное для себя.
Анжела Гергель: ‘Даже когда кажется, что все найдено и больше ничего нового не будет, назло скептикам случаются находки’. Пролежав у меня на чердаке 30 лет, пару лет назад обнаружились несколько десятков кассет с записями ПЕСНЯРОВ. Кассеты разваливались в руках, из некоторых плёнку пришлось переместить в другие корпусы.
Но это стоило труда. Когда я оцифровала и переслушала все записи, многие из них оказались уникальными: Например, ‘Песня пра Долю’ с концерта 1978 года с Валерием Дайнеко в роли Счастья.
В полном концерте Обрядовых песен (январь 1980) кроме известных песен из телеконцерта ‘Двадцать минут с ПЕСНЯРАМИ’ сохранились также редкие песни ‘Дауно, дауно тое было’, ‘Дажыначкі’, ‘На новае лета’ и другие.
В концерте 1975 года в ‘Перапёлачке’ солирует на флейте Владислав Мисевич, а на скрипке Чеслав Поплавский.
Нашлась ранняя версия песни Ave Maria, где в проигрыше ещё солирует на гитаре Владимир Мулявин, а позже его уже заменил на органе Владимир Николаев.
А ещё – необычная версия песни ‘Крик птицы’. Запись предложил отреставрировать известный ‘специалист по звуку’ Анатолий Вейценфельд. Получив её от меня, он тут же похвастался на форуме ПЕСНЯРОВ: ‘Есть необычная запись “Крика птицы” с “авангардным” вступлением – дуэтом Мулявина и Мисевича – Мулявин играет на гитаре нечто забойно-тяжелое, а Мисевич – атональный джаз в духе Арчи Шеппа и Рональда Керка… ну или Чекасина. Раньше я слышал варианты с одним гитарным вступлением или только саксофонным. Запись с концерта, бытовая, но сделана на фирменной аппаратуре. (Качество исходника лучше, чем лента Елисейкина – кому я высылал, понимают, о чем речь)’ Правда, отреставрированную запись Анатолий Вейценфельд мне так и не прислал, пришлось её опубликовать как есть… Но когда она была опубликована, помощь предложил почитатель ансамбля Валентин Борисевич, вот его обработка.
Валерий Дайнеко:Мулявин эту песню специально долго не записывал, чтобы она сохранила ажиотаж, чтобы продлить ей жизнь. Люди могли услышать ‘Крик птицы’ только на концертах или в любительских записях. Когда же песню записали, студийный вариант значительно проиграл всем концертным – по душевности, эмоциональности. А ещё, в месте ‘… и бросили птицу на стол’ – должна быть большая пауза перед тем, как Мулявин поёт ‘…вот, наконец, и вместе мы…’ Мулявин, чувствуя зрителей, иногда делал эту паузу огромной! Было реально страшно, все сидели в тишине и ждали, … А на записи эту паузу не выдержали.
Валерий Дайнеко, Анжела Гергель
Анжела Гергель:А вот на этой концертной записи пауза такая значимая, что нельзя не согласиться с выражением: ‘Порой молчание громче крика.’ А ещё эта запись стала пропуском для беседы с Юрием Рыбчинским, который рассказал мне историю создания песни.
Анжела Гергель и Юрий Рыбчинский во время обсуждения книги ‘Те, кто оживляют мифы’
Юрий Рыбчинский: Я написал эти стихи под влиянием сильнейших личных переживаний. Во время моей службы в Советской армии, моя девушка Наташа вышла замуж за другого. И если бы у меня не было сублимации в виде творчества, перенести такой психологический стресс было бы очень тяжело. И я выразил свое состояние в трёх стихотворениях: ‘Глаза на песке’, ‘Забудь’, ‘Крик птицы’.
Анжела Гергель: Обида – гнетущее и разрушающее чувство, переданное в песне. Почти каждый из нас испытал подобное. Горькая обида, которая толкает на ужасные необдуманные поступки с трагическим результатом. Конечно же, песня глубоко затронула душу каждого слушателя. Не прониклись ею только те добряки, которые никогда ни на кого не обижались. Эмоции, которые автор песни испытывает во время создания произведения, в закодированном виде запечатлеваются и сохраняются в нём. И с каждым исполнением передаются слушателю, он расшифровывает их на подсознательном уровне. Часто, слушая классическую музыку, мы уносимся в мир своих воспоминаний, переживаний. Взять, например, ‘Мелодию’ Мирослава Скорика. Какие эмоции она вызывает! И нередко в глазах слушателей можно видеть слёзы. Даже некоторые родители рассказывают, как их дети плачут, слушая классическую музыку.
Юрий Рыбчинский:Первые два стихотворения – ‘Глаза на песке’ и ‘Забудь’ – были положены на музыку и исполнены Тамарой Миансаровой. А третье – ‘Крик птицы’ – ждала особая судьба. Во время гастролей я познакомился с Мулявиным, который в тот момент ещё не знал, что он станет символом Беларуси, где он ещё ни разу не был. У нас сразу же возникла симпатия друг к другу, и Мулявин так, между делом спросил: ‘Хочу что-то новое написать. У тебя есть что- нибудь?’ И я просто отдал ему свое стихотворение. Через пару лет у меня в квартире раздаётся телефонный звонок: ‘Юра, ты меня еще помнишь? По-моему я написал удивительную вещь – я написал рок-балладу.’ Рок у нас в стране тогда был запрещен. ‘Джаз’ уже можно было произносить, а рок – табу. ‘Но я звоню не совсем из-за этого, – продолжет Мулявин. Я узнал, что ты будешь в жюри на Всесоюзном конкурсе артистов эстрады. Приезжай ко мне в Минск, поговорим’. А в то время ансамбль ещё назывался ‘Лявоны’. При встрече я и говорю: ‘Что это такое – лявоны?’ – Мулявин начал объяснять: ”Ну это означает…’ – Не будешь ты ведь на каждом шагу переводить, нужно такое название, чтобы все понимали. И красивое… ну, как моя фамилия – на ‘РЫ’. Но в Минске я почему-то песню так и не услышал. ‘Да, мы её ещё доработаем’, – ушёл от ответа Мулявин, – ‘Вот, будем скоро в Киеве, услышишь…’
Анжела Гергель:Сам Мулявин о написании этой песни вспоминал: ‘Этот многолетний хит я писал три года, никак не рождалась мелодия. Никому об этом не говорил, как-то было неудобно. Но ‘Крик птицы’ в нынешнем всем известном варианте я написал в… туалете.’
Юрий Рыбчинский:Правда, через полгода случилось ЧП – на гастролях в Волгограде во время исполнения этой песни от сердечного приступа умер человек, герой Советского Союза, ветеран войны. Его жена написала во все инстанции – ‘зачем советским людям в счастливой стране такие переживания…’ Эту песню запретили. Была опубликована разгромная статья в ‘Комсомольской правде.’ И хоть у меня и были нормальные отношения с Министерством культуры, мне сказали: ‘Подожди, пусть пройдёт время, пусть угомонятся…’ И долгое время композиция не звучала ни на радио, ни на телевидении… но на всех блошиных рынках, где можно было купить всё – от джинсов до водородной бомбы – можно было купить запись этой песни. Запрещённость придавала ещё больше популярности как самой песне, так и ансамблю…
Анжела Гергель:Многие от этой песни в восторге… Мне страшно Вам признаться, но я её не восприняла, смысл её мне показался слишком простым. Может, она мне непонятна, потому что не близка… В этом видео (начиная с 12.36) Можно услышать полный рассказ Юрия Рыбчинского. И аудиозапись исполнения 1978 года уже отреставрирована одним из почитателей творчества ПЕСНЯРОВ. Я очень благодарна Юрию Рыбчинскому и нашему с ним общему другу Михаилу Маслию за эту встречу и столь подробную историю.
Юрий Рыбчинский: Что такое поэт? Это инакомыслящий. Почему большинство советских поэтов – плохие поэты? Потому что они профессионально пишут, писали профессионально. Но они одинаковомыслящие. Единицы только инако мыслили. Винокуров, Евтушенко, Вознесенский, Мартынов…
Анжела Гергель: Конечно же, многое зависит и от исполнителя. Был бы это кто другой, а не Мулявин – может, песня так бы и не состоялась. Потому как текст у нее довольно странный, требующий особенного, прочувствованного исполнения. Мулявин обладал этим даром – чувствовать чужую боль, проникаться ею и доносить её до слушателей. Именно это и произошло. Песня приобрела душу, стала живой. Способность придать экспрессию не только своему творению, но и произведению другого автора делает того, кто доносит это творение до людей, могущественнее любого властителя. И может привести его в сферу наивысших достижений, именуемую областью гениев.
Юрий Рыбчинский.
Юрий Рыбчинский: Может быть написано очень просто — и это будет гениально. А может быть очень просто — и бездарно. Но и очень сложно написанное может оказаться гениальным. Вот, к примеру, поэзия Борхеса, Пастернака или Мандельштама — не простая, сложная, но гениальная. Много можно привести примеров. А бывает сложной поэзия не от гениальности, а потому, что человек не умеет нормально и естественно высказаться. Бывает, и композитор напишет гениальную музыку, и ты, поэт, напишешь гениальные стихи, но отдашь не тому исполнителю, и песня не пойдет, потому что это третья её ипостась. То есть ты родил ребенка вместе с композитором, а потом жизнь ребенка будет зависеть от того, как ты его женишь. Исполнитель — это либо жених, либо невеста. Безусловно, сейчас много чего зависит еще и от продюсеров… В творчестве не бывает понятия «лучше» и «хуже». Что значит «лучше»? Вот я в 1971 году написал с «Песнярами» «Крик птицы». А в 80-е годы написал «Пилигримы», «Виват, король!» Как я могу сказать, что лучше, что хуже… Задача творчества состоит не в том, чтобы соревноваться, кто дальше, выше и прочее. А как можно иначе показать человека, жизнь… Задача состоит в инакомыслии, а не в превосходстве чего-то.
Анжела Гергель:Возвращаясь назад, следует заметить следующее. Когда юный Рыбчинский под влиянием сильных переживаний написал свои три стихотворения, он свои эмоции выплеснул – и ему стало легче.
Юрий Рыбчинский: Мне было даже всё равно, за кого та Наташа вышла замуж. И вот во время концерта в Киеве, в конце 2-го отделения Мулявин запел ‘Крик птицы’. По окончании – тишина, только слышны отдельные всхлипывания. Люди были настолько потрясены тем шквалом эмоций, которые на них обрушились… они просто не знали, как реагировать. Шок. И для меня тоже. Я не представлял, что из моего стихотворения может такое получиться – это даже не рок-баллада, это маленькая пьеса, и аналогов на то время просто не было… подобной песни не было еще не только у меня, но и на советской эстраде вообще.
Анжела Гергель: Но с этой песней связаны и курьёзные случаи.
Владислав Мисевич: … Солнечный Ташкент. Все сбились со счета, какой концерт мы играем, но точно знаем — последний. А значит, «зеленый» — тот, на котором можно «пошалить», и за это ничего не будет. Традиция! Не наша, но подхваченная нами. Для чего она? Наверное, не понять это, когда у тебя один концерт в неделю и не успеваешь «позеленеть»: каждый раз работаешь в кайф и для себя, и для зрителя. То ли дело непрерывно 20 дней мотаться по лучшим колхозам БССР, позже — по декаде три раза в день выходить на сцену в столицах республик и крупных городах Советского Союза. И когда приходил конец мытарствам, а в кармане оставались какие–то деньги, тянуло на шалости — такие, чтобы потом напиться и забыть. Важно, чтобы было смешно. Так вот, «Крик птицы» в то время шел последним номером концерта. Инициативная группа тайно (чем меньше людей в курсе, тем ярче эффект) отправила директора ансамбля Леню Знака на базар за курицей. «Зачем?» — был его робкий вопрос. «Надо», — с таким ответом Леня не спорил. Правда, он переусердствовал — притащил гуся. Кстати, отменного: жирного, по размерам — альбатрос, не меньше. И пока Володя в луче прожектора с надрывом пел в «Крике…», гуся пронесли в осветительскую у самой сцены. Пустить птицу в полет было решено к концу номера. В итоге на словах финального куплета «И бросили птицу на стол…» тушка взлетела и пошла на стремительную посадку. У тех, кто был поближе к расчетной точке падения и не знал о гусе, как и я, все оборвалось.Из зала летит нечто явно больше помидора, которыми могли «наградить» разъяренные зрители (да и в кайфе ташкентцы вроде бы). Но эти мысли заняли мгновение, Гусь–альбатрос на моих глазах успешно приземлился рядом с Мулявиным. Весь в образе, Володя и глазом не повел, пока песня не закончилась, хотя звук «шмяк» был приличный. Но потом и он рассмотрел диковинное животное у себя под ногами, стал проверять носком ботинка, кто это. Тем временем зрители шли с букетами, с поцелуями, со слезами, овации бесконечные (то ли Володиному исполнению, то ли полету гуся — шутка!). Это по ту сторону сцены. На ней самой случайно видевшие «НЛО» ржали, а знавшие о полете ржали и хотели поскорее ретироваться во спасение: разнос от Мулявина казался неизбежным. Но… всех пронесло, не считая того, что он кое–кого (кого догнал) пнул коленом, когда вышел из состояния созерцательной задумчивости. А вот гуся отправили в ресторан. …Уже при очередных пересказах все вспоминали, что в момент, когда гусь пролетал сквозь луч прожектора, не хватало хорошего выстрела. Для обоснования сценического существования птицы. А публика, уверяли шутники, поверила бы.
Валерий Дайнеко: Был и такой случай. Во время исполнения песни ‘Крик птицы’ в самый драматичный момент, когда после нескольких минут темноты вдруг зажигался свет, мы увидели на сцене Ткаченко, но вместо гитары у него за спиной висела бутафорская винтовка! Этакий человек с ружьём. А слова в песне были именно на тему охоты. Свет зажигался после слов ‘вернулись друзья с охоты и бросили птицу на с тол, с глазами такими знакомыми, и перебитым крылом!’, – а мы смотрим на Володю и хохочем! А в Ташкенте Шурик Демешко во время соло барабанов вышел в тюбетейке и узбекском халате, который мало чем отличался от нашей одежды!
Песняры
Костюмы ПЕСНЯРОВ. Шляхетные и неудобные
Анжела Гергель:Действительно, костюмы ансамбля в 70-80-х были необычайно хороши, многие отличались изысканностью, даже роскошью, на уровне произведения искусства. Одних только обрядовых – на фоне знаменитой шторки – я насчитала около четырёх вариантов. Может с точки зрения удобства были проблемы. Валерий Дайнеко как-то говорил, что длинные кафтаны музыкантов публика называла халатами, а иногда пижамами. И заметил, что ходить в них было крайне неудобно.
Песняры
Валерий Дайнеко:Чаще всего мы относились к этому как к чему-то неотъемлемому от того репертуара, который исполняли. А иногда иронично подшучивали и на ‘зелёных’ концертах готовили сюрпризы! Однажды у нас были костюмы, похожие на шинели, но расписные, и издали не понятен был узор орнамента, а какие-то детали были похожи на эполеты и ордена.
Песняры
Анжела Гергель:Не всем музыкантам такие наряды приходились по душе – жарко, обувь неудобная, с высоким для мужчин каблуком или платформой. С непривычки отыграть целый концерт в этом было непросто. Как-то один из музыкантов не выдержал и отпилил высокие каблуки. Приговор Мулявина был суров: «Привязывай, приклеивай, делай, что хочешь, но на сцену выйдешь, как положено». На следующий день каблуки были на месте.
Песняры
Владислав Мисевич: Честно сказать, надоело! Нас так достали эти костюмы из толстого сукна, во-от такие каблуки на сапогах — то потеешь, то ноги отваливаются…
Анжела Гергель:Художницы по костюмам Валентина Бартлова и Галина Кривоблоцкая вспоминают, что Владимир Мулявин крайне щепетильно относился к подаче выступлений ансамбля на сцене.
Это были вечные творческие обсуждения, мучения… Каждый эскиз он утверждал лично, и с обратной стороны его рукой написано ‘согласен’, и даже стоит подпись.
Мулявин любил одеваться по-шляхетски. Его образ с роскошными длинными усами подчеркивал уникальный, узнаваемый стиль: на длинную свитку маэстро надевал кафтан, подвязывал его широким поясом, напоминающим традиционный «слуцкий». Головной убор – обязательно шляпа с перьями. А на ноги – старинные сапоги из желто-коричневой кожи.
В 1976 году ‘Песняры’ стали первым советским ансамблем, совершившим гастроли по США. Для такого случая музыкантам пошили костюмы из джинсовой ткани., которую доставали по спецзаказу из-за границы.
А вот костюмы к ‘Песне пра Долю’ обвиняли в излишнем натурализме – мол, можно было всего лишь слегка стилизовать. Может, и так. Шили их в пошивочном цехе оперного театра. На ‘Песню о доле’ пошел оршанский лен, пояса художницы крутили сами.
Валентина Бартловая:Нам было дано небольшое количество времени, чтобы мы проработали эскизы, разработали все персонажи поэмы «Адвечная песня» Янки Купалы. Так мы и сделали, принесли много предложений.
Образы брались не с потолка: художники читали стихи Янки Купалы, слушали прямо по ходу сочинявшуюся музыку, собирались вместе с режиссером Валерием Яшкиным и с самим Мулявиным, обсуждали, спорили, искали общее видение. И, естественно, нас очень поддержал Мулявин.
Для солистки Людмилы Исуповой, которая одна воплощала все женские роли, создавали много аксессуаров, чтобы быстро менять образы – фартуки, косынки–намитки, сорочки…
Анжела Гергель:К сожалению, многие костюмы сохранились только на бумаге. Пятьдесят лет давности — не шутка, а у «Песняров» никогда не было большого склада для хранения реквизита.
Из книги Анжелы Гергель и Валерия Дайнеко ‘ПЕСНЯРЫ времени своего’
Евгений Коктыш работал с «Песнярами» много раз и не один год. Сохранились сотни снимков, как цветных, так и черно‑белых. Некоторые сегодня считаются хрестоматийными, ими проиллюстрированы монографии, посвященные знаменитой группе. Он ездил с ансамблем на гастроли, был с ними на переполненных стадионах, в тесных гримерках, автобусах, аэропортах, в райцентрах и фольклорных экспедициях…
Анжела Гергель, Валерий Дайнеко
ПЕСНЯРЫ ВРЕМЕНИ СВОЕГО 